– У вас все хорошо Станислав Елисеевич. Две пломбы, обе хорошо стоят. Папа знает толк в этом деле. Курить бросил или только недавно начал?

Стас хмыкнул.

– Недавно начал… И бросил.

– Это правильно. Зубы хорошие, жалко такие портить. Улыбка ведь красивая, да и редко у кого к тридцати зубы в таком состоянии. Хотя бы из этих соображений…

– Я понял ДарьАлексевна… Бросил, сказал же. Пытаюсь по-другому проблемы решать.

Даша кивнула. Понимала, что этого будет достаточно, но глупость тянула за язык. Настойчиво тянула.

– Как?

Застыла посреди кабинета, глядя на Стаса, спрыгнувшего с кресла, стоявшего рядом, сложив руки на груди.

– Общением с друзьями. Пытаюсь за них радоваться… За тебя вот, к примеру… Еще несколько посещений и я поверю, что стоматологическое кресло – это приятно… Ты даже в этом нежна, Носик…

– Зачем ты меня смущаешь, Стас? И издеваешься зачем?

– Я не издеваюсь, Даш. Я пытаюсь комплимент сделать. Заслуженный…

– Не надо комплиментов. Это моя работа просто. Я стараюсь делать ее хорошо.

– У тебя получается.

– Спасибо…

– У нас есть еще полчаса?

Даша глянула на часы, потом на Стаса, снова на часы… К сожалению, они слишком красноречиво показывали на четырнадцать тридцать. Ни единого шанса увильнуть.

– Да. Если не спешишь.

– Не спешу…

– Тогда присаживайся… Может тебе чай или кофе сделать?

– Не надо, спасибо, просто… Расскажи что-то хорошее, Носик. А я послушаю…

Стас не стал вредничать – устроился на диване, на который Даша кивнула, потом же следил, как она с ужасно серьезным видом курсирует по кабинету, как бы занимаясь важными делами – что-то перекладывает, переставляет, отправляет в дезинфекцию, руки моет…

– Что рассказать?

– Как тебе работается? Какие планы на выходные? Как дела с Богданом?

– Все хорошо вроде бы. А у тебя? – он явно рассчитывал на более развернутые ответы. Желательно, по каждому из пунктов. Просто чтобы слушать голос милого Носика, который отчего-то его расслаблял, успокаивал, дарил надежду. Но…

– Не очень.

Даша кивнула. Ему нужно было, чтобы что-то спросила, сказала, сделала, а она… Не могла. Самозащита выставила блок, ведь спасать его – убивать себя. Проникаться им – исчезать самой. Он этого не понимал и понимать не мог, а она… Хотя бы попытаться должна была.

– Стас… У меня есть подруга – она семейный психолог. Если хочешь, я могу дать ее контакты и попросить помочь вам с… Диной… Она хороший специалист, пусть и молодой…

– Не сомневаюсь, Даш. Спасибо. Но мы уже ходили. Не раз и не два. К разным. Хотим разного. Это не лечится… – улыбка и одновременное возрастание процента грусти во взгляде до ста.

– Психологи не лечат… – глупое замечание. Неуместное. Бессмысленное в этом разговоре, но что-то надо было сказать, а на ум ничего, как на зло, не приходило.

– Правильно. Время лечит. Просто нужно время. Как родители?

Стас резко сменил тему, Даша же будто выдохнула. Ей было очень сложно ходить кругами вокруг того, что волновало Волошина. Разрешения лезть в самое нутро ей не давали, но и сказать-то особо было нечего. Нечего посоветовать.

Помоями Дину облить было бы низко, ведь Даша не жила рядом с ними эти годы, понятия толком не имела, в чем их проблемы и кто в них больше виноват. Советовать Стасу бросить жену и удариться во все тяжкие – слишком ответственно. Так же, как советовать принять, смириться, продолжить жить…

Он хотел от нее чего-то невозможного и неопределенного.

– Родители… Хорошо. Работают. Мы с мамой… – хотела рассказать о последнем походе в свадебный салон, но запнулась.

– Что? – жаль, Стас уцепился за это, как за соломинку.

– Платье выбираем, – Даша постаралась сказать максимально легкомысленно, передернув плечами.