Можно и считать. Считать я умею. Но лучше бы, конечно, без подобных ребусов и потрясений обойтись. Как бы там ни было, но на следующий день я встала ни свет ни заря, надела тот самый сарафан из мягкой шерсти, что так приглянулся Линке, ослепительно белую строгую блузку, новые сапоги и полушубок, растолкала детей в школу-садик и отправилась покорять Олимп. То есть забирать документы и устраиваться на новом месте.

Вересов может придумывать себе что ему угодно, а я намеревалась всё же стать для него отличной помощницей. Главное – твёрдость и решительность. А остальное как-нибудь утрясётся.

Тётенька из отдела кадров в компании, где работал Вересов, смотрела на меня с жалостью. Или сочувственно. Злорадства я не заметила, а поэтому слегка расслабилась. Наверное, не все здесь будут настроены против меня. Но то, что кое-кому не понравлюсь, – однозначно.

– Это очень нужная и ответственная должность, – видимо, решила провести со мной «вступительную» беседу Аглая Марковна, – и мы давно обсуждали с Юрием Александровичем необходимость помощницы, но он не считал нужным вводить подобную штатную единицу. Вижу, кое-что изменилось, но, не скрою, вам придётся нелегко.

Она не договаривала, а по осторожным взглядам да лёгким намёкам я понимала: Марковна знает чуть больше, чем говорит. Она неболтливая, умная, очень прозорливая. Не обязательно хорошо знать человека, чтобы это видеть. К тому же, мне понравилась её нейтральность и умение держать оценочные мнения при себе.

По всей видимости, она была в курсе, как я к ним попала. И, к чести Вересова, он не спустил на тормоза моё появление, а, по меньшей мере, поставил Марковну в известность.

– Юрий Александрович очень нестандартный в работе, – подталкивала она меня к мысли, что «вам придётся нелегко» в её интерпретации – это слишком мягко сказано.

Это она ещё не слышала его два основных требования, которые он выдвинул вчера. Так что я как бы готова к сложному случаю.

Мы с Аглаей Марковной так и расстались – с улыбками и нейтральным отношением друг к другу. Я помалкивала, мотая на ус все её недосказанности. Выводы делать не спешила. Как говорится, вскрытие покажет. Зачем заранее себя накручивать и настраивать на негатив?

Естественно, пока я решала вопросы с документами и трудоустройством, появилась я в приёмной в разгаре рабочего дня.

Леночка натянула бодрую улыбку на лицо и спрятала телефон. Кажется, она не особо заморачивалась своими прямыми обязанностями.

– Проходите. Юрий Александрович вас ждёт, – повела она рукой, как царица-лебедь. Будь у неё широкий рукав – уже бы озеро разлилось.

– Доброе утро, – поздоровалась я. – Меня зовут Юля.

– Здравствуйте, Юля, – поспешно исправила она свою оплошность. К слову, эмоции она держала в узде. Это мне понравилось.

Я повесила вещи в шкаф, переобулась в туфли, приготовила блокнот, ручку, планшет. Поправила волосы перед зеркалом. И всё это под пристальным взглядом Леночки, что следила за каждым моим движением. А затем постучала в дверь и вошла.

Вересов сидел за столом, погружённый в мониторы. Я невольно им залюбовалась. Красивый профиль, чуть лохматые волосы. Ему всё шло. А может, это мне так казалось. Я не видела в нём недостатков. Пока он молчал, я смотрела на Юру из прошлого. Хотя между тем юным мальчиком и теперешним мужчиной, наверное, ничего общего не осталось, кроме похожей внешности.

– Разрешите? – спросила, потому что стоять и наблюдать за Вересовым – плохая идея.

Он не сразу очнулся, не сразу оторвался. А когда сделал это, то его взгляд словно обласкал меня с ног до головы. Облил тёплым шоколадом. Мелькнул какой-то острой искрой во взгляде и спрятался за тёмными ресницами.