Если Волков помогал Злате исчезнуть, он обязан был пробить всех, от кого она прячется. И знает меня. А в таком виде я бываю крайне редко.

Смотрю на себя в зеркало. Взъерошиваю шевелюру. Надеваю капюшон.

Да, вообще не бываю я в таком виде. Гопник какой-то… Но удобно, черт возьми!

Мы переходим дорогу. В кофейне тёмно-коричневые витражные окна и ряд столиков с диванами вдоль них, их видно с улицы.

- Говорить что - помнишь?

- Помню.

- Я буду за соседним столом. Разговор запиши. На всякий…

Обходим, припаркованные у кофейни пару тачек. Резко поворачивая в парковочный карман ещё одна тачка практически втыкается в нас. Отшатнувшись, нечаянно цепляюсь за зеркало крайней, припаркованной. Краем глаза замечая необычную обручалку у водителя. Его кисть лежит на руле.

Вахтангу бампером прилетает по ноге. Внутри у меня всё дергается от этого удара. Но он оказывается не слишком сильным и даже не сносит его с ног.

Гневно разворачиваемся с ним на лихача.

Девка... На глазах огромные очки. Губы отекшие и синюшные, все в проколах. Видимо, наводила только что "красоту".

Тачку так и оставляет, наполовину торчащей задом на узкой дороге. Ваха, пиная ей по колесу, бросает что-то агрессивное на грузинском. Иногда он выдает на эмоциях.

- Отвали, чурка, - грубо фыркает она ему в ответ.

- Чурка - это ты, парковаться научись! - ввязывается, он в перепалку.

- Ваха, Ваха... - морщусь я. - Ну, не так.

Достаю телефон, снимаю тачку, владелицу, которая продолжает хамить.

- Телефон убери, э! - возмущается она.

Хлопаю Вахтанга по спине.

- Пойдём. Женщину должен наказывать её мужчина. И отвечать перед тобой за еë косяки тоже должен он. Мужчины не воюют с женщинами.

Скидываю охране запись с номерами.

- Разве это женщина?! Животное! - кипит он.

- У животных тоже есть хозяин. Не перелаивайся с собаками, горячий грузинский парень.

- В Грузии русским обзывают, в России - грузином! - страдальчески закатывает глаза.

У Вахи мать грузинка, отец русский. На грузина он похож не особо, больше на русского. Родился и вырос в России. Менталитет, скорее, наш. Говорит без акцента. Но кровь иногда вскипает у него по восточному.

Заходим в кафе. Вахтанг заказывает кофе. Я - пару стаканов вискаря со льдом.

- Дэм, женись на моей сестре, будем братьями. Она красавица! Хозяйственная, послушная.

- Верю. Но не могу. Я женат.

Да, я довел до конца наше со Златой заявление о браке.

Ты два раза согласилась на этот брак, Золотинка. Отвечай за свои слова! Немного бабок и нас расписали без ее присутствия. Всё! Мы уже год как женаты. Увы, не могу сообщить ей об этом.

- Разведись! Зачем такая жена, которая мужа не ценит?

- Я люблю еë.

Вытаскиваю висящий на шее медальон.

- Это - еë лемби. В Карелии - элемент любовной магии. Если женщина хочет навсегда приворожить и присвоить мужчину, то дарит ему свой лемби. Подарить может только один раз в жизни. Как невинность. Для других мужик после этого потерян.

- Сказки! - недоверчиво качает головой Ваха.

Пожимаю плечами.

- В моем случае работает эта зараза отлично. На других смотреть не могу.

- Нафига ты взял эту дрянь?? - в ужасе морщится он.

- Я попросил его у неë, - улыбаюсь я. - Самое страшное знаешь что? Я об этом ни разу не пожалел.

Изображая фейспалм, Вахтанг забирает свой кофе и садится за центральный столик. Присаживаюсь за соседний. Я хочу видеть и слышать, что и как будет говорить этот Волков.

До встречи ещё минут двадцать. Нервничаю. Если эта нить не приведет никуда, то уже и не знаю…

Злата часто снится мне. Во снах отдельная реальность, где мы вместе. Где говорит, что любит. Там много еë... Много нежности, секса, близости... И в последнее время, мне все меньше хочется просыпаться по утрам. Существую только на упëртости и злости.