— Когда ты вернешься в Москву? Когда закончится твоя деловая поездка?

— Думаю, что примерно через десять дней, — отвечает Антон.

— Ясно, десять дней, — киваю я, сглатывая вновь выступившую горечь на языке, и, улыбнувшись, начинаю нагло врать: — Мне кажется, наличие масок добавляет некоторую пикантность в наши отношения.

Антон, какое-то время молча смотрит на меня, и мне чудится в этом молчании очень сильное напряжение. И сейчас он решает, поддаться на моё объяснение или нет.

— Хорошо, ты права, — выдыхает он спустя несколько мгновений и добавляет: — Ты наелась?

— Да.

— Тогда идем, в прошлый раз я обещал показать тебе звездное небо, — он встает, обходит стол и помогает подняться мне. Берет под руку и ведет к краю крыши, где возле перил стоит довольно приличный по размерам телескоп. — Я настроил его на пролетающую комету.

— Ого, вот это да, — выдыхаю я, боясь прикоснуться к телескопу.

— Да, правильно не трогай его, а то собьёшь. Здесь угол обзора очень маленький, а увеличение в тысячу крат. Поэтому, просто смотри, — говорит Антон менторским тоном, чем сильно напоминает моего школьного учителя математики, в которого была влюблена добрая половина девочек в нашей школе. Я тоже не смогла не поддаться на очарование молодого и увлеченного своей работой мужчины.

Приблизившись окуляру, вглядываюсь в звездное небо и вижу размытый, немного смазанный объект, напоминающий падающего светлячка. Только падает он очень медленно. Я бы даже не заметила, что он куда-то вообще падает, или летит, если бы не смотрела на него, не отрываясь, больше трех минут.

— Можно загадывать желание, — улыбаюсь я, повернув голову к Антону, и восторженно добавляю: — Никогда не видела так близко небесные тела, только на картинках и фотографиях. Очень красиво. Спасибо!

Он встает позади меня и обняв за талию, вынуждает прильнуть спиной к его груди. От чего мне становиться очень тепло, а сердце делает маленький кульбит.

— Астрономия — это моё хобби, — говорит он, шевеля дыханием волосы у меня на макушке. — Я даже несколько лет назад подавал заявку на доступ к телескопу Хаббл. Но, к сожалению, они сейчас не дают доступ любителям, как в девяностые, а заниматься астрономией более профессионально у меня никогда не было желания. Так что приходиться довольствоваться вот таким наблюдением. Кстати, ты в курсе, что в феврале следующего года на довольно близком расстоянии от нашей планеты пролетят целых два астероида, вдвое превышающие размеры Челябинского метеорита?

— Нет, конечно, не в курсе, — смущенно отвечаю я.

— Немудрено. Об этом, наверное, и в новостях не будут рассказывать, слишком несущественное событие, вот то ли дело выборы президента, и то, какой безобразный скандал устроили в прямом эфире претенденты…

В его голосе слышится неприкрытый сарказм.

— О да, это действо проходит намного ближе к нашей планете, — поддерживаю я шутливый разговор.

Спустя еще какое-то время Антон, настроив телескоп, показывает мне кратеры на Луне, и даже красную планету — Марс. Правда, видна она всего лишь как обычный размытый оранжевый шар.

— Да, — смеется он, отвечая на мой удивленный вопрос о том, что Марс почему-то оранжевый, а не красный. — Это тебе не Хаббл. Не забывай о нашей атмосфере, именно она сильно искажает как цвета, так и сам вид на планеты. А теперь идем, уже поздно. Тебе завтра рано на работу, а я еще хочу насладиться твоим телом, чтобы на завтрашний день хватило.

И Антон за руку тянет меня к выходу с крыши.

— Хм, — кокетливо усмехаюсь я. — А как же завтрашний вечер и ночь?

— Очень просто — ты снова придешь, — беззаботно отвечает он.