– А если он не из полиции? – повернулась к Киру. – Что если он один из теневых провидцев?

– Но тогда откуда он знает о нас?

– Не знаю, – огрызнулась, потому что ответов не находила, и собственные догадки озвученным казались нелепыми. – Прости, – бросила виновато. – Ты прав, я накручиваю. Видимо от шока, – решила съехать с момента. Если Кир не видел ничего странного, значит и мне не стоило выдумывать то, что могло от страха померещиться.

Но глаза против воли ошпарило, накатившими слезами.

– Ты не думай, что я зверь какой-то, – вдруг нарушил тишину Кир. – Но этот Рус… мне сразу как-то не зашёл… Я вспомнил тот день, когда мы нашего Руслана нашли и… ну не срослось у меня. Картинки не подошли друг к другу. Он искренним таким был. Душевным. С мужской печалью в глазах, – последнее с высокопарным тоном, Кир – актёрище. – У того Руса и взгляд был осмысленный, не жалкий…

– Не требующий понять и простить, – закончила за друга, понимая, что это почти мои мысли. – Ты точно не телепат?

– Точно, – рассмеялся Кир. – Короче! Этот экземпляр – не наша история. Мы найдём Руса, Кирюш. Правда. И он будет не каким попало и первым встречным-поперечным… А насчёт смерти, не смей накручивать. Дед сказал, что любого из них в этой жизни теперь тоже будет караулить смерть. Нам главное успеть первее неё… и убедить, что нам душа Руса нужнее!

***

– И куда дальше? – я угрюмо смотрела на дорогу.

 Мы выехали за город, стремительно темнело и теперь только свет фар оживлял картинку.

 Вообще от этого мира осталось странное, вязкое ощущение, будто от был по сравнению с нашим каким-то заплесневевшим, несвежим. Как позавчерашняя булка, рядом со свежеиспечённой. Даже эта трасса не навевала романтическо-приключенческих мыслей, дорога как дорога. И деревья неуютно голые. И ям нет – непривычно, стерильно.

– Валить отсюда нужно в новый мир, – пожал плечами Кир.

 Между нами висела ощутимая поэтичная тишина, какая бывает между близкими людьми. Я не могла говорить – устала. Кружилась голова и отчаянно путались мысли.

– Сейчас до Бабки Ёжки домчим…

– Как ты её уважительно, – нашла силы оценить шутку друга.

– А то, такой персонаж… – И Кир ухмыльнулся точно сытый кот. Мы привычным бегом перешли от ссоры к тишине в мире, а потом к смеху. Такие вот весёлые качели.

– Никогда не встречал провидца единого на все миры, включая наш. Это же… как бог!

– Скажешь тоже, – фыркнула, но смутно понимала, что Кир прав. Существо, которому не нужно быть отдельной личностью в каждом мире… Одна на все. Хочу сюда, хочу сюда… Это огромная сила. Власть… вседозволенность!

– Она… что-то вроде старой пиратки-контрабандистки, нелегальная таможня!

– Ага, – согласилась всё больше понимая, что Бабка Ёжка в сравнении с Марьей Ивановной – проказница и только. – Она таможит, а мы потом ловим её дружков? Верно?

– Абсолютно!

– Куда катится мир… – качнула головой, и тотчас прыснула: – Миры крутятся возле неё, и мы как колобки к ней сейчас прикатим!

Кир тоже похмыкал дурной шутке.

Минут через десять Кирилл свернул с трассы на просёлочную дорогу и поехал по таким буеракам, что я всерьёз испугалась за тачку. Однако, спустя какое-то время впереди замаячил свет, дорога стала ровнее, а потом и вовсе преобразилась во вполне приличную брусчатку.

 Кир притормозил перед стройным рядом дубов, которые как стражи росли прямо сквозь аккуратные плиточки, ломая их корнями.

– Мы к Марь Иванне,  – проорал он в открытое окно дубам.

– Русским духом пахнет!  – проворчал не то голос, не то ветер слишком мелодично прошелестел, а уставшая голова додумала.

– Иди к чёрту!  – ответил Кир и расхохотался, потому что дубы, вдруг, растворились, будто умело наведённая иллюзия и брусчатка показалась совсем ровной, не поломанной.