Однако молчание затягивается, поэтому я спешу развести руками:

— Марина, если бы мы встречались раньше, я бы точно не забыл. Хотя вы не первая, кто говорит так. Похоже, вместе с фамилией мне досталась и средняя внешность. Похож на всех и ни на кого одновременно.

— А какая у тебя фамилия?

— Иванов.

Марина недоуменно вскидывает брови, и я хмыкаю:

— Я серьезно.

— Ага, — хихикая, поддакивает Алиса, — когда я узнала, что ты Иванов, сначала решила, что пошутил. Помню, с каким серьезным лицом достал паспорт!

— Какие уж тут шутки, — качаю головой я. Пора пускать в ход тяжелую артиллерию: снова вплетать в ложь правду. — Одни школьные дразнилки чего стоят. Как сейчас помню: «Иванов опять без штанов» или «Иванов Назар Иваныч надевает штаны на ночь». Это еще самые пристойные, остальные не рискну озвучить при дамах.

И ведь не лукавлю, так у нас в школе дразнили новенького классе эдак в пятом. Я тогда за него заступался, даже влезал в драки. С этим Ивановым, кстати, до сих пор общаемся.

М-да, судя по всему, воспоминание не прокатило. Вижу, Марина до сих пор слишком насторожена — все еще пытается припомнить, где могла меня видеть.

Этак и правда вспомнит, в отличие от меня.

— Впрочем, — хмыкаю я, — я ведь работаю буквально в паре кварталов отсюда, может, и пересекались где-нибудь на остановке или в магазине. Я частенько в «Апельсине» бываю, например.

Вот оно! Марина наконец-то ощутимо расслабляется и кивает:

— Да-да, я периодически заезжаю туда.

Ну слава богу, а то с меня чуть ли не сто потов сошло. Мысленно, разумеется.

Только снова усаживаюсь и смотрю на недоеденный стейк, как Алиса, сама того не подозревая, топит меня:

— Теть, прикинь, у Назара была «Ауди 80».

— Да ладно! — Теперь глаза Марины светятся неподдельным интересом, она садится за стол и подается вперед. — Какого года?

— Девяносто третьего, — ляпаю первое, что приходит на ум.

— Это которая Б4, что ли?

— Ага, — стараюсь, чтобы и сейчас мой голос звучал уверенно.

Однако внутренности начинает стягивать словно проволокой, а на лбу проступает испарина — уже вполне по-настоящему.

С сожалением про себя прощаюсь со стейком, однако другого варианта не вижу: пора валить, потому что в старых тачках тетя Алисы разбирается явно получше моего.

Чувствую себя пятиклашкой, которого вызвали к доске. Кто его знает, какой вопрос учителя обернется двойкой в дневнике?

Ну уж нет, ни за что не позволю какой-то там тете помешать мне.

— Алис, а можно мне компота? — перевожу тему.

Нарочито медленно пью, когда она протягивает мне стакан.

Как бы так свалить, чтобы не вызвать подозрений?

Компот заканчивается, а никаких гениальных идей нет, тогда как Марина явно воодушевилась. Как только поставлю стакан на стол, стопроцентно набросится на меня с расспросами.

И тут мой мобильник пиликает входящим сообщением, и я мигом хватаю его со стола. Очередная рекламная рассылка, однако Алиса и Марина об этом не знают, так?

Я разочарованно вздыхаю и будто бы с неохотой выдаю:

— Работа. Никуда без меня. Прошу прощения, но мне нужно срочно бежать. Марина, мы обязательно продолжим наш разговор позже, хорошо?

Та кивает.

— Алис, проводишь?

— Конечно.

Мы выходим в коридор, и я обуваюсь, чувствуя, как внутри разливается неописуемое облегчение — словно оторвался от полиции, что висела на хвосте.

Целую Алису в щеку, смиренно дожидаюсь, пока она откроет дверь, и выхожу.

— Пока! — шепчет она.

— Пока.

На будущее учту — нужно как можно меньше пересекаться с Мариной: она явно поумнее племянницы будет, ее так просто не обмануть.

Однако спешу и похвалить себя: вон как ловко выкрутился.

За секунду до того, как Алиса закрывает за мной, слышу приглушенный голос Марины: