Я про себя усмехнулась: похоже, личина адепта из простой семьи дарила сыну канцлера много чудных открытий. И одно из них — вот такое панибратское отношение.

Мор скривился, отложил конспект и холодно заметил:

— А если не подвинусь?

— Ну значит, слетишь, — не меняя дружеского тона и не переставая лучиться улыбкой, отозвался Дор, которого я мысленно тут же окрестила Лисом.

— Я, знаешь ли, летать не умею и учиться не собираюсь, а тебе вот ускорения придать могу, — тоном, не предвещавшим ничего хорошего, намекнул Мор. И в этот момент приятель, несмотря на свою личину, не выглядел тем, чью роль он должен был играть — простого, чуть зашуганного паренька из провинции.

— Ты на что намекаешь, заморыш? — уже отринув беззаботный тон, поинтересовался Лис.

Мор взглянул на меня. Только взглянул. Но в его глазах я прочитала фразу: «Ну вот, я же тебе говорил про дуэли». И стало даже как-то совестно оттого, что первая, оказалось, не я помогаю Толье, а он мне.

— Да я не намекаю, — фыркнул Мор, вставая. — Я прямым текстом делаю тебе предложение, от которого ни один честный маг отказаться не сможет…

— Деньги, что ли? — не понял Лис. То ли он был бесчестным, то ли с дуэлями не сталкивался… Но нет, рыжий оказался, наоборот, слишком умным и, смекнув, что речь идет о дуэли, решил перевести все в шутку: — Тогда, если у тебя есть звонкая монетка, у меня предложение — куда ее пристроить с максимальным удовольствием в моей хорошей компании: тут недалеко такая пивная есть…

Нет, этот тип и вправду Лис. И я поспешила, пока Толье не успел возразить, что он имел в виду не гулянку, а поминки или хотя бы лазарет для одного тощего наглеца, перебить:

— Эй, конопатый. Если ты хотел рядом со мной припарковаться, то знай: ты не первый.

— И кто же этот наглец, что опередил меня? Он, что ли? — И рыжий кивнул на Мора.

— Дрон — первый. А вот за ним — целая вереница. Но если хочешь, могу поставить в очередь. Ты будешь после Пир… Минига, седьмым.

— Так, значит, ты у нас самый везучий? — смерив Мора взглядом из серии: «И откуда ты, такой шустрый, появился-то?» – поинтересовался Лис.

— Парень Ники просто не может быть невезучим: раз такое редкое чудо... — Мор кашлянул, и мне показалось, что он не договорил «…вище», — досталось.

— Учти, кроме везения, нужно быть еще и живучим: за тобой такая очередь… — весело, словно вовсе и не расстроившись, что его отшили, хмыкнул Дор. И, развернувшись, насвистывая бравурный пошленький мотивчик, Лис направился к себе за парту.

И едва он плюхнулся на свое место у окна, как в аудиторию, чуть прихрамывая, уверенной походкой военного офицера вошел магистр Кавье. И с его появлением мы всей группой провалились в преисподнюю. Потому что это был не коллоквиум, а сущее пекло. Причем плавились не только мозги, но кое у кого и писчие принадлежности, если зазевавшийся адепт не успел их вовремя убрать подальше от своей пентаграммы переноса. И пусть последняя была в диаметре не больше моей ладони, но языки пламени, что вырывались из нее, были лучшей иллюстрацией к поговорке: мал элементаль, да жгуч.

Впрочем, у нас с Мором пострадало разве что чувство собственного достоинства, когда не в меру наглый язык огня пришлось прибивать. И, говоря «прибивать», я имею в виду не только уничтожать. Приятелю пришлось снять ботинок и как следует настучать по пламени, которое выскочило за пределы контура и ринулось по пожароустойчивой парте к тетради Мора с лекцией.

Этот физический метод расправы не укрылся от бдительного преподавательского ока. И Кавье не преминул заметить:

— Адепт Морвир, неужели вы не могли вразумить огненного элементаля добрым магическим словом? — иронично поинтересовался преподаватель, намекнув, что стоило бы использовать заклинание.