Вот дура.

Могла давно бы постричься и не тратить столько времени на мытье и сушку головы.

– Пошли, кого ты собралась сражать на повал? Денис и так на все готов, а ты его морозишь. Уведут, если будешь продолжать играть в снежную королеву.

– Уведут, значит, не мое, – хмыкаю я, хочу прозвучать задорно, а получается горько.

Надя смотрит на меня удивленно. Она не знает. Никто не знает.

Это всегда было моим секретом. Им и останется.

Ни к чему еще кому-то знать о моем унижении.

Этого я и не могу простить. Не то, что отверг, а что поглумился.

Правда, занятая тем, чтобы осознать, что я всегда буду на последнем месте в жизни Рэма, я не сразу поняла, всю красоту задумки. А когда до меня дошло, что именно он сделал, и что все было продумано до мелочей. Вот тогда я и поставила жирный крест на нем, на нас, на том прошлом, которое нам было дорого.

Впрочем, возможно, оно было дорого только мне.

И этот крест, хоть и эфемерный, значительно весомей, чем тот, что мы оставили на руках друг друга много лет назад.

Порывшись в косметичке, достаю широкое кольцо, купленное мной сегодня в торговом центре, где я слонялась, сбежав из ресторана. Оно как раз подходит на мизинец и закрывает почти всю фалангу вместе с меткой рассыпавшейся в пыль дружбы.

– Вот теперь пошли, – поправляя кроп-топ, открывающий живот, соглашаюсь я.

В этот бар мы решили нагрянуть внезапно. Я успела только забежать домой, сменить верх и зацепить походную косметичку, но макияж всегда придает мне уверенности в себе, словно панцирь наращиваю. Так что я готова веселиться. Надо прогнать все мысли о Рэме, его чайных глазах с желтыми крапинками, его губах, которые меня никогда больше не поцелуют.

В последнее время мне все чаще это удается. Не думать о Рэме. И тогда становится не так больно.

Протащив за собой Надю сквозь толпу танцующих людей к столу, который для нас занял Денис, я швыряю сумку в угол поверх тренча. Гардеробная в мае уже не работает, но так даже удобнее, не надо потом стоять в очереди и свалить можно в любой момент.

Взгляд Дена греет.

Я ему нравлюсь. Даже не смотря на то, что он знает, как я выгляжу без косметики.

Просто нравлюсь и все. И сегодня этого для меня более чем достаточно.

Может, сегодня я позволю ему поцеловать меня не только в щечку.

Я же больше не берегу себя для…

Пошел он в жопу!

Пригубив из высокого стакана пива, я врываюсь на танцпол. Время отжигать. Время наплевать на все. Мне нужно хапнуть этой энергии толпы, задавить шумом колонок плачущую где-то внутри девочку Соню. Пусть басы раскачают меня…

И я вливаюсь в этот поток. Прямо сейчас я люблю всех людей, улыбаюсь им, охотно танцую спина к спине. Лишь бы не чувствовать себя такой одинокой, как всегда после встреч с Рэмом.

Я мощь, я на гребне волны, у меня все будет хорошо!

Я обязательно стану счастливой.

Объятья парня, который отжигает рядом со мной становятся крепче. Это не нравится Дену, и он, оттащив того за плечо, занимает его место. Рассмеявшись, я разворачиваюсь в кольце его рук и…

Я вижу предо мной его. Рэма.

Думала глюк, но за его спиной виднеется голова его приятеля. Горелова, кажется.

Гаснет звук.

Стробоскоп тухнет.

Я застываю столбом.

Я, но не Рэм.

4. Глава 4. Рэм

Одному оставаться было паршиво, я потащился за Демоном к нему домой.

Разумеется, там обнаружилась Инга, уже вернувшаяся со своей подработки. Диман бесится, что она работает в бюро, но у него теперь намного меньше прав возникать, поэтому он терпит.

Суровых контр между мной и Ингой уже нет, но напряженность осталась.

Меня раздражает такой типаж девиц, они кажутся мне наигранными со своими восторгами по поводу всего. Да, ок. С Воловецкой я просчитался, она реально по жизни такая, но она не все.