Приказ комбата: «Рядовой Желваков! Немедленно организуйте доставку боеприпасов. Спуститесь к морю, там должны быть люди, вытаскивайте ящики со снарядами из воды и бегом с ними назад».

…В предрассветной мгле на берегу пролива Николай разглядел подходившие судна второго эшелона. Тусклым факелом пылал у берега разбитый «мессерами» катер. «Должно быть, с него и сбросили в спешке снаряды в воду», – решил Желваков, и обратился к группе пожилых солдат: «Что, отцы, уцелели? А где же боеприпасы? Там, наверху, ребята просят «огоньку». Один из них (это были ездовые, по 50 лет и более) молча указал направление поиска. Разделись. Николай первым вошел в воду, за ним остальные. Начали щупать дно. Тело мерзло, ноги сводило судорогой. Наконец он наткнулся на один из ящиков. Вода доходила уже до груди, пришлось нырять. Вот где пригодились сила и умение плавать. Нырок, и Николай ощупывает ящик. Напрягаясь, тянет на себя, и выныривает. Передает тяжелую ношу соседу, а сам снова на дно. Еще один! Опять нырок. И опять рядовой Желваков выплывает с ящиком. Взвалив на плечи трехпудовый груз, медленно бредет к берегу. Туда же несут ящики ездовые. Драгоценный груз складывали под кручей, и снова в леденящую воду. Николай и еще трое, взяв по ящику, стали карабкаться по тропе вверх. Рассвело. Батареи на месте не оказалось: ее редкие выстрелы слышались уже за деревушкой, по которой еще недавно они вели огонь. Но вот и долгожданные пушки. Обрадованные артиллеристы быстро сняли ящики со спин усталых товарищей, а они, попросив в помощь четырех солдат, снова пошли к морю. К полудню вытащили 120 ящиков со снарядами.

Фашисты перешли в контратаку, а снаряды снова были на исходе. И снова навьюченные солдаты тащились в гору. Доставив снаряды, рядовой Желваков с товарищами возвратился к проливу. Во время одной из таких носок нашли у разрушенного домика тачку, попытались возить на ней, но тщетно. А надо было выдержать. И выдержали, когда на них шли танки, пикировали с пронзительным воем самолеты, когда их тела жег холод ноябрьской воды…

Только к ночи закончился бой. Фашисты отступили, оставив на поле два черных остова сгоревших танков, да разбитые пулеметы. В ночь группа Николая Желвакова доставила на батарею еще двести снарядов.

С тех пор прошло тридцать лет. Солдат Желваков стал учителем. И когда он ежедневно проходит коридорами школы в свой кабинет черчения и рисования, я слышу со всех сторон уважительное ребячье «Здравствуйте, Николай Николаевич!». А на груди его неизменно багровеет звезда – орден Отечественной войны. Это память о том проливе, о тех нечеловеческих испытаниях, которые он перенес там, под Керчью.

Выписка из наградного листа

За время пребывания товарища Желвакова в батарее он проявил себя дисциплинированным, смелым и решительным бойцом за Родину.

…

16 ноября при отражении контратаки противника, когда батарея интенсивным огнем отбила попытки врага прорвать позиции части, тов. Желваков, заменив вышедшего из строя замкового орудия способствовал отражению контратаки. В этом бою орудие, из которого действовал Желваков, уничтожило 2 пулемета, до 20 фашистов, рассеяло до роты пехоты. Тов. Желваков решительный и инициативный, достоин правительственной награды ордена «Отечественная война II степени».

Выписка из наградного листа

В бою за господский двор Дульцен (Восточная Пруссия) 2 февраля 1945 года тов. Желваков действовал решительно и смело: выкатив со своим расчетом орудие на прямую наводку, он с короткой дистанции смело вел огонь по пулеметам противника, мешавшим продвижению нашей пехоты. Несмотря на сильный минометный огонь противника, тов. Желваков не прекращал огня из своего орудия, пока не были уничтожены две вражеские пулеметные точки вместе с их прислугой. Наша пехота получила возможность продвинуться вперед и вырвалась в населенный пункт, завязав рукопашный бой с немцами. Тов. Желваков в этом бою со своим расчетом истребил 12 немецких солдат.