Не ответив, он двинулся за ней следом. За время службы он всего дважды присутствовал на вскрытии, и, если бы сейчас ему предложили поменяться местами с Дарио, он бы охотно согласился.

Прозекторская оказалась ультрасовременной. Гидравлические трансмиссионные столы из нержавейки, многоволновое освещение, установленные повсюду на стенах светодиодные экраны. Прежде чем приблизиться к распростертому на холодном металле неподвижному телу, Диана протянула Максиму тюбик «Викс» с запахом эвкалипта. Он капнул бальзамом под каждую ноздрю.

Молодая женщина обошла стол и опустила свисающую с потолка мощную шарнирную бестеневую лампу. Кожа трупа внезапно сделалась прозрачной. Максим перевел взгляд вправо и с облегчением констатировал, что голова трупа скрыта под черным полиэтиленом.

– Относительно причины смерти больше сказать особо нечего, – начала Диана Лефевр. – Я подтверждаю, что результатом падения стал перелом шейных позвонков.

– А касательно времени?

– А вот тут я уже могу уточнить. Вероятнее всего, преступление имело место между двадцатью и двадцатью двумя часами. – Она сделала шаг в сторону и указала пальцем на голову трупа. – Лицо было искалечено post mortem[11], – продолжила она. – Кости носа совершенно раздроблены, надбровные дуги вдавлены внутрь и превращены в месиво, так же как зубы и подбородок. Единственное, что могло бы послужить зацепкой, – это присутствие кожи, которая не принадлежит жертве, под ногтями указательного и большого пальцев правой руки.

– Как это объяснить? Последствие борьбы?

– Это всего лишь гипотеза, не более, однако можно предположить, что этот человек пытался ухватиться за того, кто столкнул его с вершины башни.

– Можно ли узнать, к какой части тела относится эта кожа?

– Нет, но есть одна странность.

Молодая женщина отошла еще на несколько шагов и прильнула к окуляру микроскопа. Затем нащупала пульт, и на экране над ее головой появилось увеличенное в тысячи раз изображение какой-то розоватой бесформенной кучки. Диана подкорректировала четкость и подняла голову.

– Кожа очень сухая, – пояснила она. – Гораздо суше, чем у трупа. Что указывает на то, что кожа нападавшего отшелушилась раньше, или на некое кожное заболевание.

– Кожное заболевание? – повторил Максим.

– Ихтиоз или что-то подобное. Это вполне могут быть отмершие чешуйки кожи. Разумеется, я проведу исследования.

– Отмершие чешуйки кожи? – повторил Максим, опасаясь, как бы она в конце концов не сочла его попугаем. – Но если они не принадлежат жертве…

– Это-то и странно. Вам решать, зацепка это или нет. Вы – мозг, а я только кромсаю тело.

– Есть еще что-нибудь? ДНК? Отпечатки пальцев?

Диана покачала головой:

– Никаких сторонних следов, за исключением обнаруженной под ногтями кожи; отпечатки проверены по базе. Безрезультатно. Это тоже представляется мне странным.

Она повернулась и, обогнув стол с трупом, подошла к Максиму.

– Я вот думаю: если они боролись и жертве удалось поцарапать нападающего, – продолжала она, – то почему нет других следов?

– Действительно странно…

Диана подняла палец и широко улыбнулась:

– Ах да, чуть не забыла! Гвоздь программы!

Она прошла мимо Максима к широкой рабочей поверхности у левой стены и, выдвинув ящик, достала пластиковый пакет вроде тех, что в жандармерии используются для вещдоков. Помахала им в воздухе и объявила:

– Не имеет никакого отношения к собственно моей работе, но я обнаружила это в заднем кармане штанов жертвы, когда разрезала. Штаны, а не жертву. Криминалисты, похоже, не обратили внимания, а поскольку я знала, что вы придете…

Она протянула пакет Максиму.