– Вижу, теперь тебе точно стало лучше, – он ведь психолог; и эта терапия, которую устроила мне ночь, действеннее всех таблеток и капельниц вместе взятых. Теперь мой реабилитационный период пойдет в гору.

Он сказал, что сейчас вернется и вышел из комнаты, а я пошла в ванную умываться. И через две минуты принес мне кружку зеленого чая с медом и лимоном и таблетку от простуды. С заботой о том, чтобы после сна на голом полу я не заболела. Потом сказал, что сейчас позовёт кого-нибудь убраться у меня в комнате, но я ответила, что уберу всё сама. Пришли только два молодых человека поменять мой промокший матрас на другой. Я перестелила постель, выбросила мусор и вымыла пол. Плакаты оставила висеть на стенах, а рисунки прикрепила на окно. Всё было убрано и мне принесли завтрак, снова мюсли и какао. Новый день. Буря, как и я, утихла. Дождь, как и я, перестал ронять слезы. Море, как и я, стало спокойным. И здесь на подоконнике, и там за окном светило солнце. А над заливом раскинулась радуга. Через стекло я дотянулась до нее рукой и загадала желание: «хочу быть счастливой».

Мое пребывание в больнице теперь стало… чем-то вроде санатория. Обычно ассоциации с больницей не очень хорошие, но только не в моем случае. Это время, когда я была сама наедине с собой и от этого было хорошо. По утрам мне всегда приносили мой любимый завтрак, а после я рисовала. Однажды зашел доктор и увидел как я рисую радугу, так и простоял рядом со мной у окна около часа. Сказал, что ему очень нравятся мои рисунки. Небо, облака и солнце красками, а портреты всех тех, кого я люблю карандашом. И я больше не плакала. Иногда, когда слушала грустную мелодию, одинокая слеза скатывалась по щеке… Но! Всё у меня хорошо! И я вставала, смахивала мокрый след с лица и делала зарядку. Как только становилось грустно, я меняла печаль на физические тренировки. Одна слеза – и пятьдесят приседаний. Вторая – и пятьдесят раз повторений упражнения на пресс. Хочется плакать – и час упражнений на растяжку. В итоге несколько часов в день я проводила за гимнастикой и за время пребывания в больнице я села на шпагат и получила идеальные линии живота. Я ела свои любимые яблоки, мороженное и шоколад и вскоре вернулась к своим родным сорока восьми килограммам. И снова включала музыку, надевала розовый спортивный костюм, красила ногти в цвет молодой зари, розовые сережки, два хвостика завязывала малиновыми резинками, себя и всю комнату душила любимыми духами и танцевала в ауре сладости, нежности и запаха счастья. По вечерам я читала, мои домашние вместе с яблоками и мороженным приносили мне книги на английском языке и за каждый вечер я разучивала по десять новых иностранных слов. Мой сон тоже пришел в норму. Перед этими всеми событиями я вообще почти не спала, ложилась около часа ночи и до трех лежала и размышляла обо всем, пытаясь понять. Только засыпала, как в семь звенел будильник. Затем наоборот я спала целыми сутками. И вот теперь сон нормализовался. Уже через неделю ощущение радости смешалось с моими клетками и меня выписывали. А моя радуга с пропитанным желанием о счастье осталась висеть в рамке на стене в кабинете у доктора.

Я проснулась, открыла глаза и белые стены не моей комнаты. Вошел врач. Я чувствовала себя очень усталой. Через какое-то время пришли мама с папой. Что было на самом деле? Что снилось? О нем. О нем. О нем. Мысли.. Грустно. Злая. Ночь. О нем. Дом, кровать. О нем. В машине. Почти слезы. Он. Он. Разговор. По горлу опускается ком!!! Скорее всего меня сбила машина и все это мне приснилось. Он сейчас придет сюда. Пожалуйста!! Это все приснилось. Глаза наливаются слезами. Закрыла. Пожалуйста!!! Мама взяла за руку, папа гладит по волосам. Пожалуйста!! Слезы текут по лицу. Позовите его! Пожалуйста! Мне нужен он. В вену вкололи укол.