Мазнув по нам взглядом, он поджал губы и скомандовал:

— Адептка Шейгард, свободны! Иномирянка, ко мне в кабинет!

Рыженькая бросила на меня сожалеющий взгляд, но спорить с ректором не решилась. Повернулась и покинула приемную, тихо прикрыв за собой дверь. А мне пришлось плестись следом за обозленным мужчиной. Словно в клетку, в гости к тигру. Знать бы еще, чем я его так разозлила.

— Амелия, — раздался у меня за спиной сухой мужской голос, — меня ни для кого нет!

Дверь в кабинет за нами закрылась будто крышка гроба.

— Садитесь, — так же сухо и отрывисто скомандовали мне.

Осторожно ступая по темному и блестящему, будто лакированному полу, я подошла к ректорскому столу и присела на стул для посетителей, с каждой секундой чувствуя себя все более и более неуверенно. Словно мне снова было четырнадцать, а я сидела в кабинете директора детского дома и слушала о том, как мне здесь будет хорошо.

Кен-как-его-там вихрем пересек собственный кабинет, обошел массивный стол и устроился в похожем на трон кресле, вперив в меня жуткий, пылающий оранжевым огнем взгляд. Я тяжело сглотнула.

— Расскажите о себе! — в конце концов, после длительной тягостной паузы, в приказном тоне потребовал мужчина. — Кто вы, как вас зовут, откуда вы, какая у вас магия, кто были ваши родители. И так далее. Мне нужно определить вашу дальнейшую судьбу.

Говорить, глядя в чудовищные глаза, оказалось невыносимо. Так что я опустила взгляд на собственные ладони и только тогда заговорила:

— Меня зовут Лариса Иванкова. Мне двадцать один год. Сирота. Родители разбились на машине семь лет назад. Других живых родственников у меня нет. Или мне о них неизвестно. Отец был военным, мама — учительницей в начальных классах, — быстро отчеканила я. А потом с каким-то мстительным удовольствием добавила: — А магии у меня никакой нет! Я с Земли! У нас технология и прогресс! А магия — это сказки!

На меня посмотрели очень недобро.

— А прокляли вы меня с помощью технологий? Или сказок? Между прочим, третьего раза еще не было, — многозначительно добавил он. — И в ваших же интересах, чтобы его и не было! Вы меня понимаете?

Я ничего не понимала. О чем и сообщила предельно честно. Как-то отреагировать на это лорд-ректор не успел.

Я так понимаю, что, отдав приказание некоей Амелии, видимо, его помощнице или секретарше, ректор был абсолютно уверен в том, что нас никто не побеспокоит. Однако в этот раз приказ почему-то дал сбой.

Дверь распахнулась словно от порыва ветра. И мы с ректором услышали надменное:

— Чепуха! Я — не все стальные! Для меня Кенсорин освободится!

Повернув голову, я имела сомнительное счастье наблюдать, как на пороге кабинета появляется ослепительная блондинка в огненно-красном платье с таким огромным декольте, что в какой-то момент я испугалась, как бы платье не свалилось с дамочки при ходьбе. А дальше все стало еще интереснее. Я еще только пыталась осознать, что означает явление этой мадам и крошечная диадема на ее волосах, когда ректор уже вскочил из-за стола:

— Ваше Высочество!..

— Именно! — удовлетворенно улыбнулась… принцесса? — Отпусти свою адептку, успеешь устроить ей головомойку, у меня есть к тебе откровенный разговор!

Я обрадовалась, что неприятная беседа переносится. Глядишь, пока ректор будет общаться с принцессой, я успею позавтракать, разжиться какой-никакой информацией и буду уже более лояльно и адекватно воспринимать наш с ним разговор. А может, у меня вообще получится уговорить лорда, чтобы он вернул меня домой?

Но, как оказалось, моя радость была преждевременной:

— Не могу, Ваше Высочество, — с необходимой долей сожаления, но все же довольно сообщил Кен-как-его-там, — эта девушка не является моей адепткой…