– Как это грустно… – вновь тихо прошептала я, – что ваш отец так поступил.

– Мне иногда кажется, что он никогда не любил ни маму, ни меня, ни Лизу… Не знаю, почему терпел, и не узнаю, наверное, уже об этом.  Но сейчас он боготворит семью и сына, не расстаётся с ними ни на минуту.

– Не думайте об этом, – постаралась вложить в свои слова максимум поддержки. – Для Лизы лучше не иметь такого отца. Ей даже повезло, что он ушёл. Для неё главное – любовь, а этого вы даёте ей предостаточно. И я уверена, что ваша сестра обязательно поправится!

Олег грустно улыбнулся и вдруг едва слышно промолвил:

– Иногда мне кажется, что я знаю тебя вечно… – Я смутилась, залившись краской и почувствовав, как щёки согревает хлынувшая к ним кровь. – Ты понимаешь меня, и хотя я иногда замечаю твой озадаченный взгляд, в нём всегда сквозит уважение и нежность. – В этот момент Олег неожиданно ласково посмотрел на меня. – Кто же ты такая, Лена Сазонова?

– Просто ваша ученица… – тихо ответила ему, подняв на него глаза, полные надежды.

Уголки его губ потянулись вверх, и мне показалось, что он понял истинный смысл только что произнесённых слов.

– Не всё так просто, как кажется на первый взгляд… – прошептал он, нежно коснувшись тёплой ладонью моей щеки.

Я сглотнула комок, вставший поперёк горла. Мне безумно хотелось во всём ему признаться, но ледяной страх сковал жаждущее любви тело. Я тонула в омуте его серых глаз. Каждая моя клеточка рвалась к нему навстречу.

– Вот вы где! – весёлый возглас Инги заставил нас резко отпрянуть друг от друга. – А мы вас потеряли! – Словно долго нас искали, подруга с братом подскочили к нам. – Поехали кататься с горки?

Я прижала руку к груди, пытаясь унять сердцебиение, и смущённо посмотрела на Олега.

– А почему бы и нет? – рассмеялся он. – Новый год всё-таки!

***

Новогодние и рождественские дни пролетели как один миг. Мы веселились, ходили друг к другу в гости, гуляли по ночному городу, катались на лыжах, ездили на каток, в общем, отдыхали и радовались выходным.

Лиза потихоньку стала возвращаться к прежней жизни и уже не выглядела такой замученной, и это не могло не радовать нас, ведь мы тешили себя надеждой на её выздоровление, глядя на то, как девочка постепенно обретает силы.

В первый день школьных занятий мы пришли в приподнятом настроении, тем более что первым уроком в расписании значилась литература.

– Где вы все вчера были? – Инга плюхнулась рядом со мной, громко шлёпнув учебником по столу.

– Ездили с родителями к бабушке в Ярославль. Тимур звонил тебе, но вас дома никого не было, – ответила я, улыбнувшись.

– Ах, да… мама потащила нас по магазинам, – рассмеялась она, выкладывая из сумки пенал и тетрадь. – Причём удачно! Мне купили новую шубку!

– Здорово! – искренне порадовалась за подругу, представляя, какой восторг она вызовет у Тимура, когда появится перед ним в новой роскошной вещи.

Громко прозвеневший звонок символизировал начало новой четверти.

– Так не хочется учиться… – вздохнув, прошептала Инга и лениво подпёрла кулачком подбородок.

Честно говоря, и мне было не до учёбы. Я ждала Олега. Мне хотелось увидеть его, узнать, как он и Лиза вчера провели время, и как он вообще будет вести себя со мной после проведённых вместе новогодних праздников.

Но его не было. В класс так никто и не зашёл, не поприветствовал одноклассников, не написал на доске тему урока…

Внутри шевельнулась тревога. Олег никогда не опаздывал.

Через десять минут, когда класс уже почти стоял на ушах, нежданно получив свободное время, зашла Нина Петровна.

По её хмурому лицу я поняла, что хороших новостей ждать не придётся, отчего дурное предчувствие лишь сильнее закрепилось в заволновавшейся душе.