Подниматься на следующий этаж было бы самоубийством, там охраны ещё больше, потому я выскользнула в окно. Выпускала защита проще, чем впускала. Дальше был недолгий подъём по стене на два этажа вверх. Телу гладио он давался играючи. Человеком, при всех своих навыках, я бы сорвалась, просто не смогла бы в прыжке преодолеть сразу три метра.

Дальше мне оставалось добраться до балкона покоев, некогда принадлежавших мне. Траур должен длится полгода, вряд ли сюда кого-то заселили или тронули мои вещи. Но я не исключала желания отца избавиться от всего, что напоминало ему о непокорной дочери. Защита дворца охраняла членов королевской семьи от людей и магов, а не от живого оружия, ведь гладио никогда не поднимет руку на мастера или человека даже по приказу, но на этот раз преодоление защиты даже с пропуском далось непросто, меня пустило, да только сильно приложило. Человек после такого удара мог бы и погибнуть, а гладио в моём лице лишь чуть не потеряла сознание. Наверное, минут пятнадцать ушло просто на то, чтобы прийти в чувство, но вскоре мне удалось подняться и поковылять в уже не мою спальню.

Старалась особо не оглядываться, но воспоминания накатывали ледяными приливами. Всё здесь оставалось прежним, отец пока не запустил сюда свои кровавые щупальца. Синий и серебряный свет в оформлении, лаконичность и простота, уют только для меня. Не скажу, что любила жизнь во дворце, но маленькой девочкой могла спрятаться хотя бы здесь. В этих комнатах я провела сложное детство и встретила юность, потому всё тут было до безумия знакомо: каждый уголок, каждый предмет мебели и каждый изъян, начиная от потёртости ковра у камина из-за моей любви читать у него прямо на полу, до вмятин на стене, несмело уличающих мои вре́менные слабости перед жизненными трудностями.

Нервно растирая ноющие от невыплаканных слёз веки, я покинула гостиную и перешла в свой кабинет. Здесь всё же покопались, перерыли все шкафы, видимо, в поисках важных документов. От мысли, что они вряд ли нашли что-то сто́ящее, на моих губах появилась злая ухмылка. Картина матери, скрывавшая сейф, была снята со стены и прислонена к столу. На ковре растеклось несколько кровавых пятен. Моё хранилище пытались вскрыть, но неудачно. Интересно, кого-нибудь убило?

Покачав головой, я приблизилась к сейфу и ввела пятьдесят цифр кода. Они не были связаны с важными для меня датами для безопасности, это лишь произвольная комбинация. Но имелся и другой секрет, панель с ещё одним кодом за картиной. Я приблизилась к изображению матери, улыбнулась в ответ на грустную улыбку Алоисии Познер, заглянула в зелёные глаза и оттянула фальшивую золотую панель с рамки. Ввод ещё десяти цифр завершился щелчком двери сейфа. Оставалось потянуть за ручку, и мне открылся доступ к хранилищу принцессы Джианны.

К счастью, до моих богатств не добрались, всё лежало на месте. Первым делом я надела на себя основной набор артефактов, он хранился в отдельном мешочке и был своего рода подстраховкой, если придётся срочно отказываться от обычной защиты с целью скрыться или из-за сомнений в их изготовителе. Дальше я принесла сумку и закинула туда всё остальное без разбора: деньги, драгоценные камни, слитки золота, документы и родовые ценности. Разберу позже, и так потеряла много времени, добираясь сюда.

Сейф был снова надёжно запечатан. Жаль, мне не увидеть лица отца, когда ему покажут пустое нутро моего хранилища, но я могу восполнить досаду ночным визитом к нему. Теперь у меня на руках королевский пропуск, а он открывает двери во все тайные ходы дворца.