– Теперь обратной дороги нет, поможем парню. Где наша не пропадала. Пошли, проведаем его. Тишина, ты смотри, а старик спит. Положил голову на койку и похрапывает.

– Простите, сморило чуток под утро. Всю ночь глаз не сомкнул. Мне показалось, что веки его дергались и рука шевельнулась. А потом в сон провалился.

– Все правильно, наш больной пришел в себя, слава богу, это даже лучше.

– Как вы себя чувствуете?

– Где я и что со мной? – спросил Павел.

– Вы что, ничего не помните? Налетели на штырь, поранились, вам операцию сделали. И отец ваш вот тут сидит.

– Ничего не помню, голова сильно болит.

– Это даже к лучшему, нам на руку, амнезия. Но это у него временно, я думаю, после взрыва. Хорошо хоть огонь не достал. Иначе и спасать некого было. Старик мне все рассказал, он был недалеко от места происшествия, все видел своими глазами.

– Николай, у тебя есть два-три дня, и его нужно отсюда убирать. Я как смогу прикрою вас, но не более того. Пусть в реанимации будет, но это пока нет других больных. И ты же знаешь, что старика тут нельзя оставить. Если хочет, пусть в коридоре будет, а то может ехать домой.

– Я его и хочу отправить домой, пусть переоденется, покушает, жену успокоит.

Павел лежал и пытался вспомнить, кто он такой и что с ним произошло? На штырь налетел, отец, но он его не помнит. Ему казалось, что отец у него другой, но кто? Это может от того, что голова гудела и разрывалась на части. И боль, везде боль. Пришла медсестра, сделала укол, и он провалился в глубокий сон. Это для него сейчас самое лучшее лекарство.

Матвей торопился домой, Соня беспокоиться за него, и позвонить он ей не мог, телефон оставил дома. Впопыхах ни о чем не думал, переживал за больного. Он задавал себе вопрос, а как бы поступил другой на его месте? И не находил ответа, но каждый бы сделал по-своему и мало кто бы пошел на такой риск. Да, именно риск. Если бандиты следили за ними, то они не оставят и их в живых тоже. Потому что они были очевидцами этой трагедии. 

Переоделся и отвез жену в квартиру. Только потом поехал в больницу. Больной был все там же, в реанимации. И врач сказал ему, что его оттуда переводить не будут. Дня через два сразу отвезут его снова к Матвею на дачу. Николай Дмитриевич согласился наблюдать его. Вот так все и разрешилось.

Матвей подошел к койке больного, глаза его были открыты.

– Ну, что, сынок, не узнаешь меня?

– Нет, я вас никогда не видел раньше, вы кто?

– Давай так договоримся, скоро мы уедем отсюда ко мне домой. Только там я тебе могу рассказать, что с тобой произошло. Но не раньше, потерпи. Может, тогда ты все вспомнишь, а пока я твой отец, сынок.

Полина негодовала, она была на месте аварии после случившегося. Очевидцы говорили, что в машине был один труп. Куда же второй делся, что он, сам ушел? А если кто-то выжил и заметил машину, из которой стреляли? Хотя этих залетных парней они уже отправили подальше из этого городка, чтобы ненароком не навели на них с Шуриком, с ее другом. Никому ничего нельзя доверить. Шурик сам должен был выполнить эту работу, на кону были большие деньги, целое состояние.

Теперь нужно найти эту девчонку, на которой женился Павел. Не мог он ее так быстро переправить за границу. Может быть, и хотел, но не успел. Спрашивала у ребят, их никто на дороге не заметил. Говорят, все чисто было, ни одной души.

Она в ЗАГСе, за деньги конечно, узнала фамилию этой девчонки и адрес. Оказывается, она прописана в поселке, может быть, и сейчас там живет. Она сама туда поедет. Скажет этой Кате, что Павел в опасности и его нужно выручать. На этом и возьмет ее. Видела она по телевизору новости об этой аварии или нет, и как она тогда поступит?