- Да за тобой словно демоны гнались! – в коридоре меня встретил главный мужчина моей жизни.

3. Не утонуть в воспоминаниях

Макс привалился к косяку, наблюдая, как я разуваюсь и вешаю сумку на крючок.

- Тебе давно пора спать, молодой человек! – я постаралась сказать это максимально строго, но в конце всё равно улыбнулась.

Просто Макс состроил такое наиграно-страдальческое лицо, что я не могла не улыбнуться.

- Ты же не спишь!

- Я только вернулась с работы, и только поэтому не сплю!

- Тётя Маша, ты слишком строга ко мне!

Я зарычала сквозь зубы.

- Ты переигрываешь, племянничек.

Терпеть не могла, когда он называет меня тётя Маша. Это звучало так… ну так, словно мне сорок, у меня десять кошек и бигуди на голове. И я вовсе не двадцатилетняя девушка, после смерти родителей и сестры, взявшая опеку над тринадцатилетним подростком.

Соцработники долго меня отговаривали, давали подумать и взвесить все за и против. Но мне не о чем было думать. Макс – это всё, что осталось от моей семьи. И мне нужно было сдать его в детдом? Никогда такого не будет, пока я жива. Для опеки мне пришлось устроиться на работу и доказать финансовую состоятельность. Двушка и небольшая сумма денег осталась нам в наследство. А еще тысячи фотографий и воспоминаний, семейные праздники и чувство бесконечного тепла и грусти. Наша жизнь изменилась, точнее, она разделилась на до и после.

До смерти родителей я была домашней девочкой, выросшей в селе. Мы переехали в столицу, когда мне было пятнадцать. И для всех я была здесь чужой. Всё не знакомое и странное. Три года я старалась построить свой мир, определиться, кем я хочу быть в этой жизни. А потом, один звонок разбил всё вдребезги.

Ничего не предвещало беды, воскресное утро и квартира в моём распоряжении. Родители и сестра с сыном поехали в развлекательный центр. Солнце пробивалось сквозь полупрозрачные шторы, в доме пахло творожной запеканкой, приготовленной мамой. И мне не нужно было никуда идти. Не нужно было ничего решать. И звонок из полиции, который разбил мой мир вдребезги.

Мне восемнадцатилетней девчонке пришлось организовывать похороны, разбившимся в автокатастрофе родителям и сестре. И ухаживать за Максом, на месяц угодившим в больницу, но выжившим.

За эти два года чего только не было. И ссоры, и скандалы, и моменты полного опустошения, но каждый раз мы находили силы жить дальше.

- Прости. – буркнул он – Я видел вас с Серегой из окна. Почему не пригласила его зайти?

- Тебе не кажется, что это не твоё дело?

- Мне кажется, что ты молодая, красивая девушка и имеешь права на бойфренда. И если ты не приглашаешь его из-за меня, то не надо. Скинь мне месседж и я спрячусь в комнате и не буду вам мешать.

Такое самопожертвование удивило меня. Макс говорил, как взрослый, но это и понятно. Его детство закончилось, когда умерла мать. Его отец уже давно ушёл из семьи и с тех пор только иногда звонил. А когда Макс остался сиротой, он даже не захотел разговаривать с сыном. Я звонила ему, сама не знаю зачем. Нет, я не думала, что он воспылает отцовскими чувствами и заберет Максима в свою новую семью. Но хотя бы он мог, как взрослый человек, поговорить с парнем. Объяснить ему, что случилось, утешить. Помочь мне с похоронами, ведь моя сестра была ему женой. Но я переоценила его ответственность. И получила только сбивчивые извинения и невнятное бормотание.

Та злость, что обрушилась на меня в тот черный период, так и осталась со мной. Я ненавидела высшие силы за мою потерю. Мне пришлось превратиться из юной девушки во взрослую женщину за один день. И это тоже злило меня. Я хотела ходить на вечеринки, встречаться с парнями в кафе за чашкой макиато. Радоваться семейным праздникам и учиться любимому делу. Но мне приходилось порхать подстреленной, полуголой бабочкой по деревянному подиуму в ночном клубе и пытаться воспитать почти взрослого парня.