***

– Алло, я под домом. Спускайся…

– Ты не поднимешься?

– Нет. Шесть. Опоздаем.

– Хорошо, я бегу…

Аня скинула, а потом несколько секунд улыбалась трубке. Корней был пунктуален. У Корнея получилось. И значит…

Можно напоследок еще раз глянуть на себя в зеркало, убедиться, что в ответ смотрит вроде бы знакомая девушка… Но смутно. Все же другая. Со стянутыми в хвост ровными волосами. Серьгами-подарков в ушах, с кулоном на открытой шее, когда пиджак расстегнут.

Вот только разглядывать себя времени тоже нет, поэтому Аня нырнула в туфли, набросила пальто, перекинула через шею палантин, схватила клатч, замкнула квартиру, уже в лифте приводя себя в порядок окончательно…

Только не чтобы эффектно выйти из машины у филармонии, а чтобы эффектно в нее сесть… При Корнее.

Аня думала, что он будет ждать внутри, но успел выйти, стоял со стороны пассажирской двери, ожидая, уткнувшись в телефон.

Судя по всему, эффектный выход Ане удался, потому что, когда она только вышла из подъезда – просто поднял на секунду взгляд, мазнул, но тут же опустил. Не узнал. И только, когда делала четвертый шаг в его сторону, посмотрел снова…

Сощурился… Аня скорее даже не видела этот прищур, а угадывала его, потому что на улице уже было довольно темно…

Но даже такой – угаданный – вызывал триумф вперемешку со страхом. Конечно, переодеваться домой не отправит, но вдруг не понравится?

– Привет… – последние несколько шагов Аня делала очень быстро. Просто потому, что сложно было чувствовать себя таким явным объектом его внимания, пусть к этому-то она вроде как и стремилась… Подошла, поднялась на носочки, коснулась губами щеки…

– Не замерзнешь? – он опустил взгляд на ее ноги – обтянутые тонким капроном, скользнул по вроде как устраивавшему его пальто до лица…

– Нет. Жарко наоборот…

И Аня не соврала – потому что из-за волнения и щеки, и руки горели. А уличный холод воспринимался сейчас, как благодать…

– Ладно. Поехали. Действительно опаздываем.

Корней открыл дверь, дальше внимательно следил за тем, как Аня пытается устроиться – элегантно, окончательно привыкнув к размеру машины, ее высоте. Захлопнул, обошел, занял свое…

Аня почему-то думала, что тут же поедет, но он замешкал. Повернул голову, снова несколько секунд смотрел с прищуром… А она будто бы незаметно прикусывала уголок губы, чтобы не дрогнул в улыбке.

– Ты очень красивая, Аня. – Но это все равно не помогло бы. Потому что он сказал… И Аня тут же выдохнула, позволяя губам расплыться, а взгляду стрельнуть счастьем…

– Спасибо. Я старалась. А тебе больше… – провела по хвосту, перебрасывая его со спины на грудь… Недоговорила, почему-то застеснялась…

– И так, и так. Просто непривычно. Так ты выглядишь взрослее.

Кивнула, продолжая улыбаться, не сомневаясь в честности ответа.

 – Мне тоже так кажется, но… Нравится.

И призналась, не стыдясь того, что по сути сама себе отвесила комплимент. Да и чего стесняться-то? Она хотела, чтобы ему понравилось. И он, кажется, оценил…

***

По дороге на место Аня немного рассказывала Корнею о гитаристе, которого им предстоит слушать. Включала самые известные записи, с замиранием сердца ждала вердикта. Чуть с меньшим замиранием, чем касательно собственного внешнего вида.

Корнею вроде бы понравилось.

Они оставили машину в сотне метров от здания, мужчина помог Ане выйти, подал руку… Не заметил или сделал вид, что не видит, как она привычно смущается, стоит их пальцам соприкоснуться, потом перебросил ее кисть на свой локоть, так и не отпустив… И снова, как когда-то в офисе, их каблуки стучали синхронно…

Пусть Аня волновалась, что после того, как они с Корнеем сдадут вещи в гардероб, ей снова предстоит краснеть – он не оставит без внимания платье, но тут она прогадала. На людях он всегда был скуп, лишнего не позволял. Поэтому если и хотел что-то сделать, сказать, задержаться взглядом, то не позволил себе.