Ноги не слушаются, перед глазами все плывет. Словно на эшафот, делаю шаг в кабинет Каратти, понимая, что это шаг в бездну. И я уже не выберусь оттуда.

4. Глава 3

- Ты опозорила репутацию компании! Да как ты смела, я спрашиваю, выдвигать им требования? Заработать решила? Забудь! Ты больше не найдешь работу в этом городе… да нет, Танчини, я позабочусь, чтобы ты не нашла ее даже в стране! Я такую характеристику тебе напишу – на паперть пойдёшь!

Я слушаю его и не понимаю, что произошло. Даже поначалу не нервничаю, разве что от его воплей. Возникла ошибка. Сейчас я позвоню и все решится.

Какой заработать? Какое вымогательство взятки? Какие координаты конкурирующей компании за откат? Это розыгрыш? Или клевета? Я так все это не оставлю. Пусть шеф выговорится, и я потребую сеанс конференц-связи. пусть скажут мне в лицо, что я якобы там что-то требовала и предлагала.

Я и прошу его связаться с представителями партнеров. Но это только выводит босса из себя.

- Да я больше тебя ни на шаг не подпущу. Ни к партнерам, ни к кому-либо! Ты уволена! И сначала ты ответишь за все перед службой безопасности, а после этого… лучше уезжай из старины! Видеть тебя не могу! Неблагодарная… да если бы я нашел в себе силы отказать твоему отчиму, сейчас бы проблем не было! С ним у меня будет отдельный разговор…

Значит все это было правдой. Работу, которая позволила мне двигаться по карьерной лестнице и закрыть все свои потребности, мне подсуетил отчим. А не я сама, как считала долгое время, покорила работодателей своим интеллектом и готовностью свернуть горы.

Это мог бы быть серьезный удар. Но куда уж серьезнее, если меня обвиняют в том, чего я не делала, и даже не желают во всем разобраться?

- Я понятия не имею, о чем вы говорите, но это – вранье! От первого и до последнего слова. У меня есть отчеты, наверняка велась видеофиксация переговоров, и я…

- И ты, представитель крупнейшей корпорации репутация которой нарабатывалась годами, пришла ночью в номер помощника председателя правления без нижнего белья под халатом, чтобы вести двойную игру?

- Да как вы смеете…

- Я не буду разбираться и рыться в твоем грязном белье, Танчини! Ты опозорила меня! Пошла вон, и я больше не желаю слышать ни о ком из вас – ни о тебе, ни о твоей семье! Вон!

Не помню, как я вылетела из кабинета – глаза застили слезы, я ничего не видела перед собой. Даже не расслышала, что меня настойчиво зовет Джина. Я вообще не понимала, где нахожусь.

- Синьорина Танчини, пройдите с нами.

Я так и не рискнула поднять глаза. Сморгнула слезы, чтобы разглядеть грубые ботинки представителя службы безопасности. Даже не нашла в себе сил воспротивиться, когда меня взяли под руки и повели в кабинет.

А там начался ад.

Такого я о себе еще не слышала. Да я бы и не придумала такого в самом страшном сне. Обвинения сыпались, как голуби из коломбины [i], потрясая до глубины души своей абсурдностью и жестокостью.

Кто бы не оклеветал меня – он должен был ненавидеть меня до такой степени, что его бы удовлетворила только смерть. Впрочем, социальная смерть была ничем не лучше реальной.

Я не только предлагала взятку и направляла партнеров на сотрудничество с конкурирующей компанией, что стало понятно со слов безопасников и их доводов. Я еще позволяла себе оскорбления в их адрес, угрожала вмешательством мафии, делилась якобы компроматом на Каратти, после чего переспала с представителем, особо этого не скрывая.

Они прессовали меня где-то с час, а потом так же быстро сдались. Тот, кто играл «пдохого копа», спустя пять минут моих рыданий вернулся со стаканом воды и платком.