Послушались гудки отбоя. А я впервые за весь день ощутила не боль, а самый натуральный ужас.

Потому что мой рассудок начал складывать дважды дыа и понимать, что кольцо вокруг моей персоны кто-то создал намеренно.

И теперь безжалостно стягивает его. И вряд ли успокоится, пока не перережет меня пополам…

7. Глава 6

Дома я не осталась.

Наспех собрала небольшой чемодан, сгребла свои немногочисленные драгоценности, наличку и договора с банками (утром я обязательно разберусь, что за цирк с картами), я хлопнула дверью родительского дома и ушла в ночь.

Наличности было мало. Поэтому я приняла, как мне показалось, героическое решение дойти до ближайшего мотеля пешком.

Колесики чемодана цепляли острые камни, пока одно из них не устало и не прилегло отдохнуть в брусчатке. Мои попытки как-то его присоединить завершились измазанными в пфли руками и чувством острого отчаяния, что грозило истерикой прямо здесь, на улице. Но деваться было некуда. Я продолжала идти. Иногда вспоминала, с кем еще связана дружескими отношениями и кому давала в долг, пыталась позвонить.

Двое сбросили. Третий сменил номер. Учитывая мое фантастическое везение, я этому даже не удивилась. Дошла до отеля, потеряв еще одно колесико, и даже не обратила на это внимание.

Мне хотелось принять душ и лечь спать. А все остальное решить с утра. Уже считая минуты до того момента, когда я смогу уснуть, сверилась с прейскурантом на табло и протянула администратору документы.

Она долго рассматривала паспорт. Так же длительно – меня. Было очень похоже на взгляд полицейского, что днем остановил нас с Лалией. Да нет, это у меня уже паранойя. Я схожу с ума. Ну кто я такая, чтобы вызвать подобный ажиотаж?

- Сожалею, - снисходительно посмотрела на меня администратор, - но в мотеле нет свободных мест, синьорина Таччини.

- Но как же… - я подняла глаза на табличку, которую ушлая женщина поспешила снять со стены и спрятать. – Вы только что спросили, какой номер я предпочитаю…

- Я ошиблась. К сожалению, ничем не могу вам помочь, - и она поставила прямо перед моим лицом табличку «перерыв».

Не помогло ничего – ни обещание позвонить руководству, ни даже упоминание Энцио Рикконе. Хотя нет, женщина все же немного смутилась и посмотрела на меня с куда большим любопытством.

Автобусы уже не ходили в столь позднее время. Тащиться по трассе со сломанным чемоданом у меня просто не было сил. Таял бюджет налички на такси (счастье, что они не отказали мне в проезде), а третий мотель подряд, вслед за ними – хостел разводили руками.

Мест нет.

Что делать? Покаяться перед отчимом, вернуться, стащить ключи от загородного дома и добраться туда? Не спать же на улице?

Почему-то на ум снова пришла Лалия. Когда-то я спасла ей жизнь. Да, не удивляйтесь – даже у такой шикарной девчонки в свое время появились мысли о суициде. Кто был тому виной, венгерский князь или арабский шейх, уже не вспомнит даже она. Но факт.

Именно я приехала, услышала в домофон ее хриплый голос, вошла через запасную дверь, разбив стекло, я же заставила ее вырвать таблетки, которые она в себя запихала. Скорая помощь прибыла вовремя и сказали, что я действительно ее спасла. Они бы не успели, не всунь я ей два пальца в рот и не придержи голову.

Пусть не пускает на порог. Усну на скамейке у ее дома. Но отказать после такого она не имеет права! А там я уже разбужу своего крестного и пусть разберутся, почему моим друзьям запрещают играть со мной в одной песочнице!

Я вызвала такси и продиктовала ее адрес, понимая, что теперь моей налички нне хватит даже на хостел. Ничего. Если мне объявил какого-то черта бойкот весь Палермо, достучаться проще до близких людей, чем до незнакомых.