— И как? — спросила у Карины, прикладывая плечики с костюмом к груди.

И достаточно нарядно, и вполне привычно, чтобы чувствовать себя уверенно.

— Примеряй, — невозмутимо откликнулась та.

Но сначала они ещё пробежались вдоль вешалок. На одной из них обнаружили платья в стиле Уэнздей Адамс, конечно, не смогли пройти мимо и… по-не-слось. Даже Любомудров не удержался в роли исключительно стороннего наблюдателя, присоединился к этому безумию: переодевались, дефилировали не только по примерочной, но и в зале, дополняя образы шляпами и аксессуарами, фоткались.

Хорошо, что в магазине не так много народу было, никто не мешал им отрываться и дурачиться. И они никому не мешали. А молоденькие продавщицы-консультанты тоже отнеслись снисходительно. Им самим, наверное, по приколу было наблюдать — хоть какое-то разнообразие и развлечение. Только вот с тем, ради чего они сюда и пришли, никак не складывалось.

— Может, так и пойти? — задумчиво поинтересовалась Василиса у своего отражения, приподнимая подол длинной многослойной фатиновой юбки.

Вряд ли кто-то ещё её слышал. Тимофей возился в соседней кабинке, Карина бродила по залу в поисках очередного образа, а отражение скептично кривило губы, не торопясь поддакивать, и вообще не испытывая восторга от предложенной идеи.

— Вась, вот, я ещё такое нашла, — раздалось рядом.

Василиса выглянула, успела увидеть проходящую мимо Карину, окликнула, но…

Поздно!

Та уже ухватилась за край шторки, уверенно отдёрнула в сторону, произнесла:

— Держи.

То есть хотела произнести, но запнулась на первом же слоге, застыла с приоткрытым ртом. Потому что это была шторка вовсе не Василисиной кабинки, а соседней — той самой, в которой Тимофей переодевался.

Василиса высунулась ещё немного, так, чтобы заглянуть за разделявшие кабинки тонкую перегородку. Интересно же стало, что там за невероятное зрелище застала Карина.

В принципе — ничего особенного. Подумаешь, не слишком одетый Любомудров. Ведь не совершенно же голый. Трусы точно были. Но Тимофей тоже застыл, с таким выражением на лице, словно это Карина, а не он, предстала перед ним в одном нижнем белье, и не шевелился. Да, похоже, вообще больше никогда не собирался шевелиться, окаменел навечно. Точнее, они оба окаменели, и ничего не изменится, если не разрушить чары. Вот Василиса и разрушила.

— Вообще-то я здесь, а не там, — заметила осторожно, будто опасалась, что от слишком громкого звука эти статуи не оживут, а рассыплются.

Любомудров отмер первым, торопливо сдёрнул с крючка брюки, но не принялся сразу их натягивать, а просто прижал к животу, будто прикрылся. И тут же покраснел, стыдливо спрятал глаза.

Хотя чего тут стыдиться? Фигура у него пусть и не особо спортивная, но вполне приличная, а трусы — всего лишь трусы. Обычные тёмно-серые боксеры. И скрывать особо нечего. Если… только…

Но ведь раздетый он. Не она.

Ой, как же у этих парней всё сложно! Но не с чувствами, с реакциями. Опять типа на автомате, природные инстинкты?

— Ты перепутала, — заявила Василиса погромче, отвлекая внимание на себя, и Карина действительно перевела взгляд на неё.

— Да, перепутала, — согласилась растерянно и предъявила плечики с очередным вариантом, которые до этого никто просто не замечал. — Вот.

На них болталось что-то насыщенно-кораллового цвета из довольно плотной, но лёгкой чуть поблёскивающей ткани, явно очень короткое.

— Платье? — критично уточнила Василиса.

— Нет, — Карина помотала головой, — ромпер. Просто с оборками. Поэтому выглядит почти как платье, а на самом деле штаны.

Точнее, комбинезон. Но из-за длинных, не слишком пышных оборок он действительно походил, даже не столько на платье, сколько на комплект из блузки с запахом и летящей юбки.