– Да уж… не шибко смешно. Пойдемте тогда! – Лара одела спавшую босоножку сестре и поставила ее на ноги.

Вчетвером пересекли просеку и вошли в настоящий лес. Здесь было сыро даже в жару, благодаря широкому ручью, поэтому пышно росла трава «гусиные лапки», как они называли сныть обыкновенную, но Лару помнила официальное имя растения с уроков биологии.

– Ларк, а давай сначала к муравейнику сходим! – предложил неуемный Тимка, – Вкусно же…

– Пожалуйста, – молящими взорами взывали Сеня и Кася.

– Нас оводы закусают! – попыталась вразумить их Лара.

– Мы быстро, лишь разок попробуем. – три пары жаждущих глаз уставились на Лару.

– Хорошо, только в темпе, у нас еще и травинки в мешке не завелось.

Через десять минут ходьбы по узкой тропинке они приблизились к огромному муравейнику. Он высился у подножия старой толстой сосны и доходил Ларе, должно быть, до пояса. Мальчишки сорвали по березовой ветке метр длиной, Лара отодрала две. Счистили кожуру с прутиков и опустили их бережно на жилье муравьев. Насекомые забегали, облепили палочки.

– Уже можно? – нетерпеливо вопросил Сеня.

– Нет, ждем! – последовал Тимкин ответ.

Вчетвером застыли, смотря на бурную муравьиную деятельность.

Наконец Тима подал сигнал – вытащили ветки, отряхнули от насекомых и обхватили губами. Вкусно! Кислое и сладкое одновременно.

Вылизав прутики основательно, выбросили их и пошагали обратно по той же тропинке. Найдя подходящее место с «гусиными лапками», приступили к сбору. Помогала даже Кася: вырвет листочек, положит в мешок.

– Молодец, Косуля! – похвалила Лара, сестра расплылась в улыбке.

Лара упорно драла траву. Стебли скользили, иногда совсем не хотели вырываться: ломались, истончались, но не отделялись. Руки позеленели и пропахли резким травянистым, чуть терпким, соком сныти.

Невесть откуда налетели комары, мелкие, незаметные, но кусачие. Лара отправила братьев на просеку надрать пижмы. Кася умчалась следом.

В их семье все знали, как выглядит чудесное растение: на длинной ветке колосились гроздья желтых цветов. Мама два раза в год «гнала глистов» у детей, заставляя пить вонючий горький отвар из лично ею собранной и высушенной пижмы.

Ребята вернулись с букетами. Компания дружно натерла кожу ног, рук, шею, лицо желтыми цветами. Комары кусать стали реже, им тоже не нравилась пижма.

Братья бросились играть в «ляпы», к ним присоединилась Кася.

– Хватит бегать, давай траву собирать! – закричала Лара.

Ее призыв проигнорировали.

– Нам надо успеть до прихода мамы воротиться, дом проверить. Вдруг папка опять чего-нить вынес?

Мальчишки резко остановились, принялись ожесточенно рвать траву. Спустя время кое-как набрали треть мешка, а сил не осталось.

– Ларк, пойдем домой, пить охота. Всё равно ничего не соберем, – умолял хитрюга Тимьян.

– У нас даже половины нет. Как мы вернемся?

Брат схватил мешок, поднял его и попросил:

– Семён, подержи-ка нижние углы крепко!

Сеня вцепился ладонями в кончики баула, а Тима встряхнул мешок пару раз за противоположные концы и опустил ношу на землю.

– Ну что, есть теперь половина? То-то же, – хохотнул ушлый брат.

Всю обратную дорогу Тимофей нес травяной «улов», а Лара – усталую Касю: посадила сестру на спину и везла «коняшкой». Мыльницы под конец пути натирали задник пятки невыносимо больно, Лара сняла тапки и пошла босиком. Вначале острые камешки на дороге кололись, но затем стопы привыкли и расслабились.

На подходе к дому детей заприметили. Отец резко схватил с крыльца какой-то предмет и сунул за пазуху. Лара успела рассмотреть – чекушка. Снова пил.

Ребята прошли в калитку, приблизились к веранде. На верхней ступеньке лестницы сидели отец и Степаныч, оба дымили. Между ними виднелись пустые стаканы, заполненная окурками хрустальная пепельница и тарелка с двумя бутербродами: на черном хлебе кругляш сервелата и брошенный поверх него косо отрезанный кусок огурца.