Вот так примерно коротал я деньки с прокурором Анатолием Николаевичем Дегтяревым, когда десант журналистов газеты «Советская Башкирия» высадился в Стерлитамаке. Других водили по городу, на выставки, редакционных женщин одаривали комплиментами – а улыбающийся Дегтярев, неумолимый, как Харон, таскал меня по камерам и тюремным казематам…

Впрочем, о непредсказуемости его экскурсионного дара я в полной мере догадался лишь тогда, когда его «Волга», скрипнув тормозами, остановилась у морга.

– М-может, не надо? – слабо спросил я.

– Да что вы! Ведь морг для нас, юристов, – первый помощник, что бы мы делали без его экспертиз?

На дверях одноэтажного барака чернела многообещающая надпись: «Прием живых лиц с 8 до 12.00». Я глянул на часы и обреченно вздохнул: еще только полдвенадцатого – мы законно укладывались в отведенные нам полчаса…

Стараясь не видеть дальше собственного носа, я потащился за Дегтяревым через залу, где мутнели тела, в какие-то комнаты. Там было светло и не помнилось о смерти. Интеллигентный мужчина-врач в очках, зав. кустовым центром бюро судмедэкспертизы В. Ф. Дьяков, встал навстречу прокурору.

– Корреспондента к тебе привел, – как ни в чем ни бывало сообщил Дегтярев. – Твоими делами вот интересуется…

– В морге сейчас совсем трудно стало, – грустно поведал мне интеллигентный Дьяков.

– Что, покойники мертвее стали? – грубо отозвался я.

– Да нет, перегружены, в тесноте работаем! Больше стало поступивших с насильственной смертью. А случаи какие? Обгоревшие есть, расчлененные… Хотите взглянуть?

– Увольте…

– Моргу нужно новое помещение, – нашептывал сзади Дегтярев, – иначе невозможно проводить в полном объеме экспертизы по уголовным делам. И не место ему здесь, на задах детской больницы. Разве такое зрелище для ребят?..

Конечно, вы понимаете, что на фоне подобных экскурсий мое посещение следственного изолятора выглядело просто гимном жизни. К моему удивлению, Дегтярев и тут знал все и вся. Что здесь, во внутреннем дворе, есть дойные коровы. Что пододеяльников и одеял на деньги мэрии сюда купили на 5 миллионов рублей. Что в СИЗО то и дело присылают «на отстой» бузотеров из других спецучреждений, но сержанты и офицеры работают с зэком без крика, с достоинством…

– Это второй по величине следственный изолятор в республике, —объяснял начальник СИЗО Шакиров.

– И первый по порядку не только у нас, но и в России, – убежденно вставлял прокурор. – Ты скажи, Данис Хаматгареевич, как его уголовники боятся: здесь заключенному или подследственному дадут все, что по закону ему положено. Но и требуют по всей суровости закона, не побузишь. И не потому, что какими-то физическими мерами воздействуют. Просто очень целенаправленно и грамотно работа поставлена…

– Вы что, здесь часто бываете? – поинтересовался я.

– Как не бывать! От того, как здесь закручено, по всей округе обстановка зависит. И не только потому, что в изоляторе должны быть наилучшие условия для работы следователей. Без его оперативного отдела вся наша милиция – только наполовину милиция. Сколько за прошлый год твои оперативники, Данис Хаматгареевич, нераскрытых преступлений выявили? Тех, о которых никто не знал?

– За год – сто шестнадцать. В том числе четыре убийства.

– Вот видите, – повернулся ко мне Дегтярев, – да это учреждение для нас, можно сказать, первый помощник…

Вот такой он, Дегтярев из Стерлитамака: ему и морг, и тюрьма – все первые помощники…

Вскоре я, однако, догадался, что Анатолий Николаевич не просто так меня по людям таскает – он «хозяйство» свое, если можно так назвать, показывает. И людей, с которыми он в «сцепке» обстановку держит. В ней каждому свое место отведено. Коллегам из милиции, экспертному центру, тому же изолятору – потому что, как говорил капитан Жеглов из фильма «Место встречи изменить нельзя»: «Вор должен сидеть в тюрьме…» Было в этой «сцепке» место и мэру с его советом по профилактике правонарушений в городе, и коллегам из смежных районов, и десяткам других людей, от которых нити расходились в разные стороны…