– Не волнуйся, это всего лишь волна, она откатит, накатит новая с другими ощущениями, – утешила Штирли сама себя.

Да, общение с Мастером изменилось, нет весёлого диалога, но мудрость здесь внутри. Хочется смешинки и лёгкости.

– Просто позволь и она придет, – не совсем понимая говорит ли она сама или мудрость Мастера теперь приходит именно так, Штирли произносила вслух то, что чувствовала. И вдруг четкое понимание: “позволить не так-то просто. Привыкнув засучить рукава и действовать, человек всегда готов ринуться в бой и спасать ситуацию, а тут требуется совершенно другое – бездействие. Но не депрессивное погружение в стопор, а радостно-ленивое бездействие”.

Штирли в этом направлении тормозила, как впрочем тормозил бы каждый человек. Ни труда ни пота не требовалось – расслабься и плыви по течению. В этом плане помогало наблюдение за детьми – они были истинными мастерами радостного бездействия, называемого игрой. С полными погружением в игру и отключением мозга, точнее сказать он не отключался, а просто ещё не вписал в себя эту нудную программу.

Штирли немного жалела, что в начальный период “диаложных” отношений с Мастером она частенько целиком и полностью погружалась в страдание, тонула в них, забывая о лёгкости и о способности смотреть со стороны. Не вела записи, а страдала и искала выход из навалившихся проблем. Теперь она понимала нужно было не выход искать, а взять лупу и детально рассмотреть, посмаковать каждую загогулину проблемы. Не анализировать отчего да почему и как вырулить, а именно погрузиться и прожить все теневые стороны проблемы – ну да, почти мазахистическое погружение. Хотя никакой боли при погружении не было ( возникало нежелание погружаться, ну примерно такое, как нырнуть в воду, ты понимаешь – будет приятно, но есть легкое сопротивление. Нырнешь и тебе настолько хорошо – вот так бы плавал и плавал. Отчасти поэтому Штирли писала дневники, писанина делал процесс погружения более реальным, явственно запоминающимся и удлиненным по времени. Позволяя основательно изучить неразбериху энергетических завалов, которые сама же для себя соорудила, тонула в них, забывая о лёгкости и о способности смотреть со стороны. Изучала она, как водится, не “ О боже, почему так случилось”!? Направленность была совсем другая “ Ух ты, как я всё запутала и как упорно не видела выход”