Однако, некоторое время спустя я познакомился с одним очень известным Павлом. Однажды, когда мы стояли и общались с ним на какой-то конференции, к нам подошел журналист и пожал руку Павлу. Тот представился в ответ. Затем он протянул руку мне и я тоже представился как Павел. Журналист посмотрел на мою футболку и спросил, что значит надпись на моей футболке? На ней написано «Pasha from Russia» (Паша из России) – легко запоминается, т.к. в рифму. Я сказал, что вообще-то Паша – это тоже самое, что и Павел. Журналист спросил: а в чем отличие? На что Павел ответил:

– Паша – это сокращенная версия. Так обычно называют детей. Когда они вырастают их называют Павлами.

Меня это несколько закусило, но я не стал возражать – ведь в принципе, это так и было. Но с тех пор, у меня появилось желание восстановить себе имя таким, каким меня назвали при рождении.

Сейчас, в большинстве случаев, Я представляюсь как Павел. И люди говорят правильно мое имя если не с первого, так со второго раза. А всё дело в том, как именно я стал представляться.

Моё отчество – Николаевич (сын Николая). Что примечательно, моего деда, как деда моего деда – звали Павлами. Традиция ли это нашей семьи или совпадение – я не знаю. Но если это традиция, мне приятно быть ее частью. Хотя я и не могу гарантировать, что одного из моих внуков будут звать Павел, как и гарантировать, что у меня вообще они будут. Конечно, я могу увеличить шансы на это нарожав больше детей, но это уже другая история.

В Российской Федерации на данный момент это закон. Отчество берется от имени отца, если отцовство установлено.

Не только в русском имя (обычно отца) присутствует в отчестве. В арабском – это ибн (что дословно переводится как «сын»), или диалектная форма – «бин», «бен». Или «бинт» – «дочь».

У других народов имя родителя не обязательно используется как второе имя, но иногда передается в названии фамилии.

Например, ирландские и шотландские фамилии начинаются с приставки «мак» (Макдональд, Макларен, и т.д.), что означает «сын», или «О» (О’Нил), что означает «потомок».

Исландские же фамилии имеют суффикс «сон» (Эриксон, Мендельсон) – что означает «сын», но могло наследоваться как от матери, так и от отца.

В США нет четких предписаний по поводу отчества (здесь это называется средним именем, или вторым). Можно вообще не иметь его, чем я и воспользовался. Во время получения вида на жительства я отказался от отчества, т.к. здесь – это звучит не очень, да и пишется с трудом.

Некоторые отцы дают своим детям свои же имена. В таком случае вместо приставок и суффиксов, чтобы как-то различать отца и сына с одинаковыми именами, иногда добавляют слово Senior («старший») для отца и Junior («младший») для сына.

По мне так связь родителей со своими детьми не может и не должна быть обусловлена именами-отчествами-фамилиями. Ведь дети – это уже не их родители, это уже другие люди, живущие в другом времени, окружении и с другим будущем. Да, есть гены. О них в главе «Род».

Холявкин – слишком уникальная фамилия, чтобы пытаться ее скрыть. И слишком запоминающаяся, чтобы ее менять.

Часто первая реакция тех, кто слышит ее впервые – смех, ну или как минимум улыбка.

В детстве было тяжело. Казалось, что смеются надо мной как человеком. К окончанию школы уровень уверенности в себе вырос и я начал пользоваться тем, что люди реагируют на мою фамилию. Часто это служило, как говорят американцы, ice breaker’ом (разбивателем льда).

Фамилия для меня стала орудием в получении новых знакомств. Но все поменялось, когда я переехал в Америку. Было конечно несколько американцев, которым я рассказал о том, с каким словом в русском языке созвучна моя фамилия, но это уже никак не помогало в знакомствах с англоговорящими. А часто даже мешало. Поэтому, когда в каком-то месте требуют назвать фамилию (назначить встречу в автосалоне или заказать столик ресторане), я говорю сокращенно Holy (святой). Хотя часто представляясь так я чувствовал лёгкое стеснение: «Я же не святой.»