.

Я вижу это ясно, так как уже занес ногу над пропастью, на дне которой меня ждет забвение. Мне все равно, где пребудет мой дух после смерти, – в ледяных ядовитых потоках, чем устрашал меня в детстве отец, в неугасимом подземном пламени, как уверяют слуги распятого бога, или развеется с дымом погребального костра, зажженного моим внуком. Но дабы прогнать мрачные думы, которые, словно змеи, свили гнездо в моем сердце, напоследок я хочу поведать о человеке, смерть которого не один раз, а дважды подрубила меня под корень.

Много зим, живя в страхе, я по крупицам собирал его жизнь из рассказов людей, знавших его в отрочестве и зрелости, в радости и печали, в мудрости и безумии. Выведал я у них и о делах его родичей. Теперь я вызываю тени прошлого и готов открыть все, что мне известно о нем. Ибо некого мне больше бояться после того, как умерла та женщина, прекрасная и убийственная, будто солнце для выходца из могилы, коим я стал со дня последней встречи с ним».

I

Эта сага начинается с того, что в древние времена жил человек по имени Хельги2. Он был высоким, статным и сильным мужем, с лицом красным от солнца и ветра и волосами белыми, словно морская пена. Нрав его был похож на морскую бурю, в сердце которой царит покой, а вокруг ревет и кружит ветер. Он плавал на ладьях к датским островам, сходил с людьми на берег и навещал богатые дворы. Семьям, которые привечали его пирами и дарами, Хельги зла не делал. Но тем, кто отказывал ему в угощении, не следовало ждать от него добра. А погулять Хельги и его люди умели: за один присест они съедали и выпивали столько, сколько хозяевам и работникам хватало на месяц. Хельги всегда приходил с моря и уходил в море. Даны3 не знали, чей он сын, где его отчина и откуда его гриди4. Многие желали ему удачного плаванья, да немногие – скорого возвращенья.

Жил тогда человек по имени Сигар, сын Атли. Он был самым богатым бондом5 на острове Самсей6. За какое бы дело он ни брался, все ладилось в его руках, и добро само плыло к нему в руки. Сигар был хозяин радушный, любезный и охочий до новостей. Он как нельзя лучше принимал Хельги и его людей и до ночи готов был слушать их рассказы. Много раз гости звали его пойти с ними за море, но Сигар отвечал, что ему не на кого оставить усадьбу. Он охотно состязался с ними в играх и порою брал верх, так как был силен и ловок. Лишь самого Хельги он ни разу не сумел или не захотел одолеть. Сигар угождал вожаку этой буйной ватаги, чем мог, и вскоре тот стал называть его своим другом.

Однажды ладьи Хельги пристали к острову Самсей вместе с кораблем, который островитяне прежде не видели. По сходням с него сошли молодые женщины в сверкавших на солнце кольчугах, с короткими копьями и расписными щитами. Впереди гордо ступала дева в красном платье и синем плаще с алой повязкой на лбу и золотыми запястьями на руках. У нее были русые волосы, вьющиеся на ветру, кожа нежная, как яблоневый цвет, синие глаза искрились улыбкой, и свет будто следовал за ней. Девушку звали Свава7, и Хельги держался с ней как с дочерью конунга8. Он сказал Сигару, что между ними все уже слажено, и вскоре быть великой свадьбе. Гостья заняла почетное место в усадьбе бонда, изумляя ее хозяина красотой лица и мудростью речей. Люди Хельги верили, что Свава охраняет вождя от всяких бед и, пока она будет рядом, ему не грозит никакое лихо.

Хельги и его невеста провели у Сигара всю зиму. Они пировали и веселились, не задевая соседей, и все люди были очень довольны. Весной Свава с подругами отплыла к отцу, взяв с Хельги обещание не покидать без нее Самсей. Но вскоре вождь получил вызов от кровного врага, дух его закипел от жажды боя, и он устремился на встречу с ним. Тщетно самые разумные из его людей вместе с Сигаром пытались отговорить Хельги от поспешной поездки. Не медля, вышел он в море, и Сигар, обуреваемый тревогой, впервые вращал весло на его ладье.