Я (молча смотрю на неё, пытаясь найти слова, которые, как я знал, всё равно не изменят ничего):

– Я…

Настасия (перебивает, решительно, как будто её решение было высечено в камне):

– Не говори ничего. Я знаю, что ты не изменишься. И знаешь что? На этот раз я не вернусь.

Я (шокировано, но пытаясь сохранить спокойствие, как будто это был не разговор, а спектакль, где я забыл свою роль):

– Настасия, ты серьёзно? Ты ведь всегда возвращалась…

Настасия (со слезами на глазах, но решительно, как будто её слёзы были последним прощанием):

– Но на этот раз всё по-другому. Я устала, Даниэль. Я больше не хочу ждать тебя… Я больше не хочу быть твоей тенью.

-–

– Даниэль, ты ведь понимаешь, что мы это не исправим? – сказала она однажды вечером, когда мы сидели в маленькой кафешке на окраине города. Её голос был холодным, но в глазах светилось отчаяние.

Я лишь кивнул, не находя слов. В глубине души я уже знал, что конец близок, но в тот момент мне было трудно признать это вслух.

Наши отношения были как затухающая свеча – ещё тёплые, но с каждым днём всё слабее. Я смотрел на неё, пытаясь вспомнить, когда всё пошло не так. Вначале между нами была страсть, взаимопонимание, но теперь это стало чем-то чуждым. Её ревность, её постоянные обвинения – это всё лишь подталкивало меня дальше. В ту ночь я осознал, что больше не могу продолжать это.

Настасия (сухо, смотря в сторону, как будто её взгляд был направлен куда-то далеко за пределы этой кафешки):

– Значит, всё? Ты действительно уходишь?

Я (смотрю на неё, сдерживая эмоции, как будто они были последним барьером, который я не хотел разрушать):

– Да… Думаю, нам обоим это нужно. Мы давно друг друга потеряли.

Настасия (вздыхая, но не поворачиваясь, как будто её взгляд был направлен куда-то в прошлое, которое уже нельзя вернуть):

– А если нет? Что если я не хочу, чтобы ты уходил? Ты не думаешь, что мы можем ещё что-то исправить?

Я (тяжело вздыхая, как будто каждое слово давалось с трудом):

– Настасия, не обманывай себя. Мы давно уже не вместе. Просто жили на автомате, будто играли в нормальные отношения, которых больше нет.

Настасия (поворачивается ко мне с горечью в глазах, как будто её взгляд был последним укором):

– Ты всегда так решаешь за всех. Всё должно быть так, как ты сказал. Ты даже не оставляешь мне выбора.

Я (делаю шаг к ней, пытаясь дотронуться до её руки, как будто это могло что-то изменить):

– Это не так. Я просто вижу, что мы больше не те, кем были раньше. Я не хочу, чтобы ты страдала дальше.

Настасия (отстраняясь, резко убирая руку, как будто моё прикосновение было последней каплей):

– Ты всегда думаешь, что знаешь, что лучше для меня! Ты не понимаешь, что я хочу! Может, я хочу, чтобы ты остался, чтобы ты хотя бы попытался что-то изменить.

Я (в отчаянии, пытаясь объяснить, как будто каждое слово было последней попыткой достучаться до неё):

– Я пытался, Настасия. Но ты видишь, что у нас ничего не получается. Мы только всё больше отдаляемся друг от друга. Я не могу больше так жить. И ты тоже.

Настасия (с вызовом, поднимая голос, как будто её слова были последним криком о помощи):

– Не можешь? Или не хочешь? Ты просто бросаешь всё, когда становится трудно. Ты не даёшь даже шанса, Даниэль! Я устала бороться одна.

Я (сгорая от внутреннего напряжения, делаю ещё шаг к ней, как будто пытаясь удержать то, что уже ускользает):

– Я не бросаю. Просто… всё кончилось. Я не могу притворяться, что мы можем вернуть то, что было. Я не хочу снова заставлять нас страдать.

Настасия (уже с слезами в глазах, но решительно, как будто её слёзы были последним прощанием):