Растерянно гляжу на протянутую мне руку.

– Ты чего?

– Потанцуем?

Я фыркаю:

– Мы не на свидании, сядь и поешь бунуэлос15, пока Карла до них не добралась.

– Я не хочу.

– Ну а я не хочу танцевать под эти слюни.

Каетано склоняет голову на бок.

– Я не умею, – признаюсь я, потупившись, – и я босая.

– Это все твои аргументы?

– Да.

– Отлично, – кивает Каетано, – идем.

Он выводит меня на лужайку, и я растерянно взираю на него снизу вверх с высоты своего роста. Босые ноги приятно ласкает мягкая трава.

– Какую ногу оттоптать тебе первой?

Каетано лишь усмехается, а затем обхватывает меня за талию и ставит себе на ноги. Вот так просто. Будто я ничего не вешу. Он большой, его тело пышет теплом и так потрясающе пахнет, что все мои пять органов чувств разом отлетают в стратосферу. Я кладу одну руку ему на плечо и поднимаю подбородок. Каетано принимает вторую и обнимает за талию. На его ногах я выше и, признаться, так гораздо удобнее.

Каетано вслушивается в музыку и плавно вступает с первым куплетом «Young and beautiful» Ланы Дель Рэй. Я смеюсь, потому что мы едва не падаем, но он решительно обхватывает меня покрепче и танцует за нас двоих. Моя грудь упирается в его, и я чувствую его дыхание. Мне все равно, что там делают наши ноги, все, что я чувствую, это сила его объятий. Мучительно приятно.

Моя рука против воли смещается с его плеча и поднимается к шее. Пальцы касаются волос на затылке. Танец Каетано замедляется. Он отпускает мою руку. Все, конец? Нет, он обнимает меня обеими руками. Они с нажимом скользят по талии вверх, туда, где кончается сарафан и начинается моя кожа. Я тихонько вздыхаю.

Обнимаю его второй рукой и отваживаюсь поднять глаза. Взгляд Каетано рассеянно блуждает по моему лицу. Пушистые ресницы бросают на щеки веера теней. Красивые губы приоткрыты. Прядки темных волос неизменно скрывают высокий лоб. Боже, у меня сердце почти что болит от невозможности дать волю чувствам.

Мои пальцы начинают поглаживать его затылок. Тело Каетано напрягается. И вот мы, наконец, смотрим друг другу в глаза. У нас обоих они карие, но у Каетано цвет более насыщенный, многогранный. Лампочки гирлянд, зажегшихся на деревьях, отражаются в них и оставляют янтарные лучики. Мне становится тяжело дышать в этой близости, но самое удивительное, что Каетано лишь сжимает меня крепче.

Мы толком и не танцуем. Каетано лишь переставляет наши ноги, но тени становятся гуще, свет лампочек – тусклее. Он уводит нас подальше от Карлы и Фабиана. В тень деревьев. Надеюсь, он делает это не для того, чтобы свернуть мне шею. Посмотрим, как далеко он позволит мне зайти.

Зарываюсь пальцами в волосы и легко сжимаю, проверяя реакцию. Каетано рывком подается ближе. Я с шумом выдыхаю. Его взгляд ласкает меня, я смотрю и не вижу ничего, кроме его лица. Веснушки, густые брови, скулы, губы – они сводят меня с ума. Напряжение между нами становится невыносимым. Каетано должен это прекратить. Но он и не думает. Одна рука поднимается выше к моей шее, смещается к лицу. Моя щека сама ложится ему в ладонь. Его прикосновение полно нежности, я сейчас умру.

– Имей в виду, я тебя не остановлю, – шепчу я, – рассчитывай на себя, Каетано.

– Хорошо, – бормочет он. Склоняется ко мне так, что наши лбы почти касаются друг друга. Воздух дрожит между нашими ртами. Я закрываю глаза, отдавая себя на расстрел судьбе. Мне кажется, я почти чувствую тепло его губ на своих, когда пронзительная трель моего телефона, забытого на столе, разрывает тишину и разбивает наш кокон.

Я вздрагиваю и открываю глаза. Каетано что-то ворчит и утыкается мне в волосы. В этом действии есть что-то интимное и приятное. Если не считать того, что он всего этого не хотел.