– «Давно она спит?» Подойдя к ее кровати, он аккуратно приподнял одеяло и поправил повязку, потом приложил свою большую ладонь ко лбу и убедившись, что у Киры нет жара, вышел, пожелав спокойной ночи.

На следующий день Кира проснулась в бодром расположении духа и в хорошем самочувствии, крепкий долгий сон пошел на пользу, она даже проспала завтрак и не слышала, как ранним утром сменялись медсестры. Она доползла до автомата и сделала себе двойной капучино, пока он остывал, Кира, изогнувшись как лебедь, мыла свои длинные кудрявые волосы в раковине. Какое же это было блаженство, ощутить чистоту локонов и свежий запах фруктового шампуня. Замотав волосы в полотенце, Кира открыла окно и пригубила кофейный напиток. Яркое солнце и ветерок усилили ощущения свежести и удовольствия.

– «Девочки! На перевязку! Бегом!» – крикнула медсестра, проходя по коридору. Кира попросила соседку пойти первой, чтобы успеть хоть немного подсушить волосы. Она надела толстовку и, запихнув копну капающих волос в капюшон, поспешила к перевязочной. Соседка вышла с тугой повязкой, а Кира осторожно присела на банкетку, в ожидании своей очереди. Медсестра Татьяна приготовила перевязочные материалы и ехидно подмигнула Кире:

– «Ильман Игоревич! Вы тут без меня справитесь? А то меня на пост вызывают, могу прислать Вам кого-нибудь…»

Акбаев махнул рукой, показывая Татьяне, что не нуждается в помощи и повернулся к Кире. Это была не первая перевязка, но девушка заметно нервничала, мокрые волосы добавляли озноба и Киру слегка потрясывало, а Ильман наоборот был абсолютно спокоен и добродушен, как никогда. Приговаривая, он медленно отклеивал старую присохшую повязку:

–«Ну давай посмотрим, как ты испортила мою ювелирную работу! Теперь на твоих прекрасных ногах будет еще несколько шрамов».

От его сурового выражения лица, с которым он смотрел на нее в палате реанимации, не осталось и следа, впервые он был так разговорчив и обаятелен. Он не спешил, рассматривал каждый шов, проверял натяжение и отек мягких тканей, болевые ощущения и задавал много вопросов, периодически поднимая глаза на Киру и улыбаясь.

–«Ильман Игоревич, я хотела извиниться…» – пробормотала Кира себе под нос и замолчала, Акбаев пристально посмотрел на нее ожидая продолжения фразы. Кира съежилась под его взглядом, а по телу пробежали мурашки, которые не ускользнули от внимания доктора. В перевязочной повисла неловкая тишина и смятение, оба смотрели друг на друга не отрываясь, Ильман медленно перекручивал бинт. Казалось, его пальцы обжигают кожу, а тело ноет не только в области швов, а все – до кончиков волос, которые все еще оставались влажными и распушились до состояния ведьмы. В этой напряженной тишине его голос прозвучал, как неземное воплощение искренней нежности:

–«Ты даже не представляешь, как я за тебя испугался, как переживал все эти дни…» Скрип двери спас накаленную ситуацию, зашла Татьяна и защебетала:

–«Это Вы так долго! Еще не закончили? Я так и знала, что без меня не справитесь!» Она выхватила из рук врача бинты, докрутила тугую повязку и проводила девушку в палату.

Кира допивала свой холодный капучино, усевшись на подоконник и разглядывая пациентов и их родственников, прогуливающихся по территории больницы. На лавочке, в тени больших деревьев, нежно обнявшись, сидела молодая пара, они смеялись и украдкой целовали друг друга. Кира искренне позавидовала их молодости и влюбленности, она вдруг осознала, что совсем не умеет вести себя с мужчинами. Почти пятнадцать лет в браке с Владимиром она даже в мыслях не позволяла себе флирта, кокетства или непристойного поведения. У нее не было романов, свиданий, романтических встреч, безудержной страсти, разбитого сердца… Огромный период жизни, период расцвета и опыта был вырван из ее судьбы, самый важный отрывок истории. Только на втором курсе университета Кира встречалась с одногруппником, но это было больше похоже на нежную дружбу с элементами юношеского сексуального влечения, не имеющего ничего общего с любовью, а после трагедии она стала женой «почтенного господина», в браке с которым на первом месте были такие понятия как забота, преданность, благородство и покровительство со стороны мужа. Возможно, большая разница в возрасте или отношение Володи, уравновешенного, рассудительного и правильного, не позволило Кире хоть немного побыть в роли интриганки, обольстительницы, завоевательницы сердец, кокетки, испытать безумство страсти. Разрешить себе что-то большее, чем благодарную любовь к Володе она не могла, а может и не хотела. Да и супруг не стремился изменить ситуацию, казалось его устраивало, что у Киры нет задорности, как у девушек ее возраста, она не впадает в веселье и безрассудство, она серьезна и спокойна всегда и во всем. Ее искорки в глазах давно погасли, и никто не восхищался ее блестящими упругими локонами, которые она так надолго запрятала в строгую не по годам прическу.