А после прополки спина принимала букву зю, и хотелось просто полежать на земле, позволяя телу расслабиться и отдохнуть от однообразного положения.

Если бы кто–то со стороны увидел их, лежащих на земле, то уже пошли бы слухи по всей деревне, обрастая подробностями.

Но Оливия радовалась, что они успели посадить весь набор овощей, дружные всходы которых радовали взгляд.

На семена картошки они использовали весь свой запас, поэтому остались в закромах: репа, тыква, морковь и свёкла, только запаса их хватит на месяц–другой.

Иван сказал, что копать и сеять ему помог сосед в обмен на молоко. Оказывается, не все имели корову: некоторые разводили только кур или гусей, и только у двоих были крепкие хозяйства, в котором было и хлеба вдоволь, и лошадок для извоза, и другой живности.

Поэтому Малаша с детьми и держались, меняя молоко то на яйцо, то на крупу, которые надо закупать на рынке в городе, а добираться до него полдня пути.

Выходило, что за покупками можно отправиться хоть сейчас, договорившись с Филимоном или со старостой, но, как оказалось, — за это тоже надо платить.

«Хорошо они устроились», — подумала она, раскладывая всю информацию в голове.

Получалось, что ей всё же придётся с ними договариваться, потому что запасы скоро иссякнут.

На продукты, закупленные ранее Михеем, Малаша с детьми смогли прожить зиму и весну.

Оценив остаток продуктов, и поступающий летний рацион питания, Оливия Ивановна посчитала, что они смогут продержаться до нового урожая.

Осматривая овощи, она уже обдумывала, что можно приготовить: и вкусно, и без мяса.

Привыкшая к разнообразной пище, девушка удивлялась, что простая еда не надоедала, а воспринималась как обыденность.

Всё–таки организм воспринимал такую еду, а вот память Оливии всегда подсказывала, что и из этих продуктов тоже можно приготовить разнообразные блюда.

—Мало осталось, — раздался голос сверху.

В это время она спустилась в ледник, напоминающий скорее глубокий погреб, в который можно было сойти по лестнице.

В верхнем ярусе, где было не слишком холодно, лежали в корзинах овощи.

Малаша глядела сверху на неё, и взгляд был удручённый.

— Справимся. Можно варить каши: молочные или простые с грибами. А грибы поджарим или приготовим в сливочном соусе, или сделаем грибной гуляш. А там можно и пирожки с грибами сделать. Тыква тоже в ход пойдёт: тут тебе и оладьи, и драники, и что–то сладкое можно приготовить. А репой мы пока заменим картошку. Творогу наделаем, — поделилась Оливия своими задумками. — Вы же меняете молоко на другие продукты?

— Сейчас мало берут, у всех кончаются припасы. Там уже скопилось немного молока, стоит в крынке, — вздохнула она.

— А есть уксус? — Оливия подняла довольное лицо на неё.

— Есть. Я им ноги смазываю, вроде становится легче ходить, — задумалась она, и тут же во взгляде появилась заинтересованность. — Али что придумала?

— Сделаем сыр, а его у нас кто купит? Правильно, самые обеспеченные семьи, — и она даже засмеялась.

—Видать, ты готовить умела, — и Малаша уважительно посмотрела на девушку.

— О, что я только не умела! И готовить, и солить, и вязать! А я почему–то не вижу капусты, огурчиков, помидорчиков. У вас разве их не высаживают? — спросила она, вылезая из погреба.

Дальше даже не стала заглядывать. Мяса там уже давно нет — они ели только каши и хлеб, и Малаша делала творог.

— Почему? Есть, только семян у нас нет.

— Если посадить капусту и огурцы сейчас, можно ещё собрать урожай. А где бы раздобыть семена?

— Похожу я по соседям, может, у кого и осталось, — и Малаша медленными шагами направилась к двери.

— А точно они вырастут?