— Будет так, как я сказал! — взревел он.

Я аж от такой реакции Адомайтиса вздрогнула, опешила. Ни разу за все время, что мы с ним знакомы, не видела его таким.

— Артем! — прикрикнул на брата Ярослав. — Будь сдержанней! — недовольно качает головой, смотря хмуро на брата. — Ты не у себя дома, а у меня в больнице.

— Прости, — тут же извиняется. — Но будет так, как я сказал, — уже более спокойно произносит, но смотрит при этом на Диану, не отводя своего взгляда. — Ты переезжаешь ко мне!

— Хорошо, — тихо пискнула в ответ она.

Я вновь удивляюсь покладистости Дианы рядом с этим человеком.

Да, она не такая, как Лидия, но не божий одуванчик. Когда нужно, может и ответить, но сейчас… Это однозначно что-то новенькое.

13. Глава 12

Мира.

Ярослав вместе с Дианой уходят в перевязочную, где подруге будут накладывать повязку. Мы с Артемом остаемся один на один.

Я сажусь обратно на стул, Адомайтис же ходит из одного угла больницы в другой. Видно, что он нервничает, но не могу взять в толк и понять, что его так беспокоит, почему он так себя ведет.

Неужели ему все же нравится Диана, и он беспокоится о ней?

Но ведь Ярослав уверил меня, что ничего серьезного у Ди нет. Или все же от меня что-то скрыли?

Да нет, этого просто не может быть. Тогда почему Артем так себя ведет?

Ничего не понимаю.

В моей сумке неожиданно начинает звонить телефон. Вынимаю его и смотрю на дисплей, где высвечивается имя звонящего. Папа.

Руки начинают дрожать, а пульс сбивается. Меня бросает в жар и окутывает страхом все мое тело.

Понимаю, что нужно взять трубку, а иначе будет очень плохо. Но мои пальцы так сильно дрожат, что не уверена, что смогу нажать нужную кнопку, дабы принять вызов.

Да и к тому же – что я ему отвечу?

Я ведь не на парах, на которых в данную минуту должна находиться. Я в больнице с подругой и двумя малознакомыми мужчинами, с которыми в принципе находиться рядом не имею права. Не должна.

Я из строгой религиозной семьи, где девушка до свадьбы вообще не имеет права не то что разговаривать с мужчиной, а даже смотреть ему в глаза. Если, конечно, это не члены семьи. Но и тогда девушка должна знать свое место.

У нас в семье женщины не имеют права голоса. Они вообще никаких прав не имеют, кроме как слушаться старших, выходить замуж за того, кого найдет тебе отец, рожать детей и хранитьсемейный очаг. Что в скором времени ждет и меня. И это повергает меня в ужас.

Я не хочу выходить замуж за того, кого не люблю. Не хочу быть куклой в руках ее кукловода, которой сказали, что делать, и она делает. Но кто меня спрашивал, чего хочу я?

Никого не интересует мое мнение и то, чего я желаю всем сердцем.

Все будет так, как скажет мой отец.

Мне ненавистна мысль, что я буду жить с тем, кого не люблю. Буду безмолвной куклой в его руках.

Телефон замолкает, и экран гаснет. Я шумно выдыхаю.

— Что-то случилось, Мира? — слышу громкий голос Артема. Я вздрагиваю, поднимаю на него взгляд. — Ты вся побледнела!

— Нет, нет, — заикаясь, качаю головой. — Все хорошо.

А сама чувствую, как меня все еще колотит крупная дрожь. Я в свитере, но кажется, что сижу лишь в тонкой майке в тридцатиградусный мороз на улице.

Еще никогда мне не было так страшно, как сейчас. Я чувствую, что отец звонит неспроста, и что его звонок – начало катастрофы, которая со всей скоростью летит прямо на меня.

— Но ты вся побледнела, — не верит мне Артем.

Он подходит ко мне и садится передо мной на корточки. Берет мои руки в свои и начинает растирать замёрзшие пальцы.

— Да ты вся холодная, Мира! — восклицает Адомайтис и начинает усердно растирать мои руки, подносит их к своему рту и греет своим дыханием.