– Тебя пытать, что ли? – тут же завелся Мишка. – Говори, какое ты имеешь отношение к Фениксу?

– Что? – удивленно заморгала мелочь. Глаза сделались несчастными, заблестели, и Алекс почувствовал, что девчонка едва удерживается от слез. Выругался про себя – вот только слезопада им здесь не хватало.

– А то! – наставительно произнес Николай, продолжая копаться в машине, словно там могла быть ошибка, и вместо мелкого недоразумения в оранжевом комбезе Нетопырем окажется нормальный пацан. – Ты трассу смерти прошла быстрее всех в ПКА. А там участок один есть. Непростой. Если не тормозить – разобьешься. Слишком быстро к кольцу проходишь. Феникс какой-то способ придумал, но какой – никому не сказал. Мы пытались повторить, никто не смог. А ты вот… – и он выразительно помолчал, добавив: – Один в один, как Феникс его прошла.

Девчонка стояла, опустив голову, и Алекс видел, как по тонкой шее ползут алые пятна.

– Просто ответь и можешь уходить, – произнес он, уже жалея, что затеяли допрос. Видно же, что девчонке и так несладко на инженерном приходится, а тут они… Набросились, словно право имеют на любопытство.

– Экзамен завалила? Летный, да? – спросил вдруг Мишка, и мелочь вздрогнула. – Слили ее, – утвердительно уже добавил друг. – Слышал о таком. Участков много. Всех не проверишь. Вот и пользуются этим, чтобы убрать сильных претендентов. Маленький сбой программы – чем-то узконаправленным фигачат: ни следов, ни доказательств, а ты выбываешь из списков. Ну а кое-кто, естественно, закрывает на подобное глаза. А… – и Мишка махнул рукой, мол, в жизни полно сволочей и никуда они со временем не деваются. Закон такой. Спасает то, что хороших людей все же больше.

– Ты апелляцию подавала? – поинтересовался Алекс, уже прикидывая, кого из друзей отца можно попросить об услуге. Если удастся добыть доказательства вмешательства, академия даст ей повторный шанс на следующий год.

Мелкая шумно вздохнула, шмыгнула носом и кивнула, не поднимая головы и не отрывая взгляд от ботинок.

Алекс усмехнулся, ощущая, как чувство ответственности – он словно старший брат – потихоньку заполняет душу. И ведь не сможет теперь забыть дурочку и не помочь.

«Благородство и доброта однажды тебя погубят», – пророчески обещал отец, когда он ввязывался в очередную историю, помогая однокласснику. Но Алекс меняться не собирался. Его устраивали и благородство, и доброта, как и поколения предков-офицеров его семьи.

– Фамилия у тебя как? – уточнил Николай, вылезая из кресла и бросая красноречивый взгляд на экран. Машина была неумолима: Нетопырь стоял перед ними и ошибки тут быть не могло.

– Серова, – еле слышно прошептала мелочь.

– Как? – вздернул брови Алекс.

– Серова! – крикнула София, поднимая на них покрасневшее лицо.

– Ты же… – начал было Мишка, но девчонка его оборвала:

– Его сестра, да. Никуда не годная сестра. Обещала летать. Он сам тренировал. А я… – и она все же заплакала, размазывая слезы по щекам.

Мишка среагировал первым. Обнял, неловко прижимая к себе и гладя по спине, по узким, трясущимся плечам.

– Ладно тебе, – пробасил он, – подумаешь, срезалась. Бывает. Ты все равно круто летаешь. Пойдешь в гражданскую. Какая разница.

– Я слово дала, – всхлипнула девчонка.

– Твой брат… – Алекс сглотнул ком, застрявший в горле.

Феникс был лучшим. Гордость академии. Победитель военных соревнований. Герой, спасший, столкнувшегося с астероидом, товарища. Ему прочили блестящую карьеру. А потом это глупое исчезновение… Многие в его смерть не верили, потому что, кто угодно, только не Феникс. Он же из любой беды выход найдет.