«Была Зверева, стала Лисицына», – вспоминается ни с того ни с сего Людкина фраза. Колокольчиков… Забавная фамилия для такого крупного экземпляра.

– Значит, Света, – негромко говорит Софья Ивановна. – Ну, что вам сказать!..

Она задумывается на мгновение.

– Конечно, балет… Да, балет!.. Кстати, как у неё там успехи?

– Не знаю, – смущённо отвечает папа.

Она удивлённо вскидывает брови, но, не отвлекаясь, продолжает.

– Как бы ни сложилось у неё в будущем, важно то, что она уже приобрела на этих занятиях. Это, конечно, осанка. Движения. Походка. Не заметить этого просто невозможно!

Мужчина потупил взор и стал похож на провинившегося школьника.

Она бросила на него прямой взгляд.

– Отсюда всякие осложнения…

Помедлила, повела головой.

– …Мальчики.

Мужчина продолжал стоять, потупив взор.

– Конечно, в их возрасте это довольно естественно. Но тут другое. Свету нередко провожают в школу и встречают с уроков совсем взрослые молодые люди. И вот это уже настораживает. Однажды она пришла на школьный вечер с офицером! В общем, я прошу вас…

Она заглянула в свою тетрадку.

– Я прошу вас, Валерий Аркадьевич, уделить этому вопросу самое пристальное внимание.

– А как у неё с учёбой?

«Классная» вздохнула.

– С учёбой пока слава богу… Но вы, главное… Поймите. Она ведёт себя с одноклассниками так… Как взрослая женщина с детьми! Как будто знает что-то такое, до чего они ещё не доросли. Вас это не смущает? Конечно, мне было бы удобнее поговорить об этом с её матерью…

– Да-да, – поспешно подхватил мужчина. – С матерью. Я со своей стороны…

– Ну, вот и замечательно.

Не дав ему договорить, оборачивается ко мне.

– А вас я должна обрадовать. Недавно прошёл педсовет, на котором принято решение рекомендовать Мишу в математическую школу. Конечно, это ещё надо утвердить там… – скосила глаза на потолок. – Но, пожалуй, можно считать вопрос уже решённым. Меня уполномочили узнать, как вы к этому отнесётесь. Учтите, что кандидатур гораздо больше, чем мест! – возвысила она голос, увидав, что я собираюсь открыть рот.

Как отнесусь я? Это любопытно. Никто даже не думает поинтересоваться, как к этому отнесётся он. А он у меня уже давным-давно решает всё сам.

На ступенях, по которым я когда-то привела его за ручку в первый класс, тускло отсвечивает ледяной панцирь. С опаской ставлю свой каблук – и…

– Осторожно!

Кто-то подхватывает меня под локоть.

– Надо же как-то держаться.

Конечно, надо. Но на таких крылечках почему-то никогда не бывает перил.

Он одет в подбитую мехом куртку и шапку светло-серого каракуля.

– Вы военный?

– Да как будто нет.

– Странно. Мне почему-то представилось, что вы – военный моряк.

– Не-ет.

Он улыбается широко и открыто.

– Хотя и имею к морю некоторое отношение.

Интересно: какое отношение к морю можно иметь в нашем до предела сухопутном городе.

– А я живу не здесь, – отвечает он моему удивлённому взгляду.

– Вот как!

– Да. И давно.

– И где же, если не секрет?

– О, во многих местах. Анадырь, Корсаков, Северодвинск. И ещё…

Он машет рукой.

– Но с этого года в Питере. Правда, не знаю, надолго ли.

– А как же…

– Света? Это моя дочь.

Его лицо приобретает озабоченный вид.

– С её матерью мы разошлись давно, ещё в первом классе. То есть, я хочу сказать: когда Света была…

Я понимающе трясу головой и внезапно вспоминаю эту женщину, мать Светы, – блондинку с большим ртом и крупными руками. Пытаюсь поставить её рядом с ним, но из этого ничего не выходит.

– Я – механик, конструктор. Мне предложили интереснейшую работу в Питере. А она отказалась уезжать.

– Отказалась? В Питер?!

Он хохочет. Несмотря на громкость, смех его звучит довольно приятно.