Хотя, следуя первоначальному плану, Лосев должен был скомандовать «Пли!» расчётам торпедных аппаратов, какое-то наитие, какая-то ещё неоформленная мысль, не дали ему это сделать. Слишком просто. Чересчур прямолинейно, незамысловато. Но и медлить было нельзя.

Повисшую на секунду тишину прервал голос командира:

– Экипаж, внимание! Мы обнаружены противником. Боевая тревога! Командиру БЧ-5, готовить реактор к работе на полном ходу и полной нагрузке на электромеханическую часть. ВИПС/ДУК15 товсь! БЧ-7, ГАС в активный режим! Данные по основным целям, для стрельбы, живо! БЧ-3, первый и четвёртый торпедные аппараты, согласно утверждённой очерёдности, товсь!

Пространство лодки наполнилось командами, репетовками, докладами. Лосев уже собирался дать команду «Огонь!» первому и четвёртому торпедным аппаратам, когда поступил доклад: «Пеленг справа по носу четыре градуса, сигнал на частоте семьсот тридцать мегагерц, двухимпульсный, короткий, сигнал завершён. По характеристикам соответствует запросному сигналу морских флотов НАТО».

Выслушав доклад и подумав секунду, командир приказал:

– Продолжать наблюдение, – затем: – Прибор ГПД16 «Бериллий» приготовить к вводу данных. Пешков, принимай доклады. Шабалин, приготовь диктофон для записи сообщения.

Сам он схватил ручку с блокнотом, и спешно внёс запись. Она гласила: «I am the captain Bharangita. My country ***17. We remain neutral. We ask you not to impede for us». После этого он быстро прошёл к посту связистов, взял протянутый ему микрофон.

– Тишина на БП18! Отключить на посту систему громкой связи, – скомандовал Лосев и дважды под запись зачитал текст. Разрешил включить громкую связь и приказал командиру БЧ-4: – Передать им через громкоговоритель два раза речью и дважды морзянкой.

Возвратившись на своё место, командир продиктовал параметры хода для аппарата-имитатора: от старта имитация выхода на полный ход – двигаться параллельно нынешнему курсу лодки пять кабельтовых – поворот вправо на девяносто градусов – одна миля хода с подъёмом на глубину двести пятьдесят метров – поворот на восемьдесят градусов вправо – держаться глубины и курса.

Пока всё это делалось, подразделение капитана третьего ранга Синицына активной локацией получило точные сведения о курсе и местоположении основных целей авиационной группы. Данные были введены в БИУС, утверждены командиром и начали обновляться на торпедах. А дальше…

А дальше командиру докладывают, что с пеленга запросчика принято сообщение. Сообщение было коротким, всего два слова на английском языке. Это был приказ: «Ascend immediately!» – «Всплывайте немедленно!»

Командир тут же распорядился перевести ГАС в пассивный режим, удостоверился в готовности торпед – и дал команду «пуск» для аппарата-имитатора. Сразу после этого он вызвал по громкой связи командира БЧ-5:

– Котенко, приборы РЭБ пока не применять. Понял?

– Так точно.

– Чтобы все твои расчёты знали. ВИПС/ДУК держать наготове, но приборы РЭБ без моей команды не применять. Чтобы никто машинально не выпустил шумелку, ясно?

– Так точно, товарищ командир, без вашей команды ВИПС/ДУК для постановки приборов РЭБ не применять.

Затем Лосев распорядился готовить второй имитатор, а для торпедных аппаратов №1 и №4 скомандовал: «Пли!» К авианосной цели ушли две телеуправляемые электрические торпеды. Сохраняя заданное выбрасывающим импульсом направление, они шли пока практически вслепую, так как акустическое поле почти полностью было забито шумом имитатора.

– Внимание! По местам стоять к всплытию! Боцман, всплывать на глубину полста метров, дифферент на нос десять градусов, – отдал Лосев приказание боцману Закрутову.