– Да, мисс, истинная правда! – подтвердила Юнити, округляя глаза от сочувствия.

– Однажды это приключилось на лужайке, когда я нашла одну из них, – продолжала Эльфрида задумчиво.

– А после вы обронили ее у ворот, близехонько к Восемнадцати Акрам, – подхватила Юнити.

– И потом она же опять упала у меня на ковер в моей комнате, – весело отозвалась Эльфрида.

– А после одна из них повисла на кружевах вашей нижней юбки, мисс; и потом, в другой раз, сережка оказалась каким-то образом у вас на платье, на спине, не правда ли, мисс? О да, ну и вид же был у вас, мисс, не правда ли? Пока вы не нашли, где она!

Эльфрида оперлась своей легкой ножкой на руку, подставленную Стефаном.

– Раз, два, три, и она в седле! – воскликнула она.

К сожалению, все вышло иначе. Он подсадил ее неуверенной рукой, и пони отшатнулся, и Эльфрида полетела на землю, и ушиб ее был довольно сильным, а не пустяковым. Стефан был воплощенное раскаяние.

– Ничего страшного, – сказал священник ободряюще, – попытайтесь снова! Этот маленький навык требует некоторой практики, несмотря на то что кажется таким простым. Становитесь ближе к голове пони, мистер Смит.

– Даю слово, что второй попытки у него не будет, – отозвалась Эльфрида, с негодованием глядя на него в упор. – Уорм, подойди-ка сюда и помоги мне подняться в седло.

Уорм выступил вперед, и она оказалась в седле на счет три.

Затем они тронулись в путь и некоторое время ехали в молчании, и зной, царящий в долине, время от времени разгонял прохладный бриз, что овевал их лица, прилетая со стороны ущелий, которые шли до самого моря.

– Я полагаю, – сказал Стефан, – что человек, который и сам не умеет сидеть в седле, и не способен подсадить в седло другого, является бесполезной обузой, но я научусь это делать ради вас, мисс Суонкорт, я и впрямь научусь.

– Что необычно в вас, – молвила она назидательным тоном, который был оправдан в устах ловкой наездницы, что обращалась к отсталому ходоку, – так это то, что ваши знания в определенных областях сочетаются с вашим полным неведением в других.

Стефан поднял на нее глаза, и его взор был серьезен.

– Видите ли, – отвечал он, – это произошло оттого, что существует еще столько умений на белом свете, которым надобно выучиться, и потому я не озаботился изучением конкретно этого практического навыка. Я думал, что он мне не пригодится, но теперь переменил свое мнение. Я научусь ездить верхом, а также всему, что с этим связано, поскольку тогда буду нравиться вам больше. Ведь я стал меньше приятен вам оттого, что этого не умею?

– Я кажусь похожей на «LA BELLE DAME SANS MERCI»?[41] – начала она вдруг поддразнивать его, не отвечая на вопрос. – Так и вижу, как вы декламируете, мистер Смит:

вот все, что она делала.

– Нет, нет, – тихо возразил молодой человек и залился краской, произнеся:

И странно прошептала вдруг:

«Любовь не ждет!»[42]

– Ничего подобного! – возразила она поспешно. – Смотрите, как я умею скакать галопом. Но, Пэнси, пошла!

И Эльфрида умчалась, а Стефан следил за ее легкой фигуркой, которая постепенно уменьшилась до размеров птицы, когда меж ними легло расстояние; ее локоны развевались.

Он пошел в том же направлении и довольно долго не видел никаких знаков, что свидетельствовали бы о ее возвращении. Поскучнев, словно цветок, который лишили солнца, он присел на камень и в течение пятнадцати минут не слышал ни единого звука, что говорил бы о приближении лошади или ее всадницы. Затем Эльфрида и Пэнси появились на холме, пони шел бодрой рысью.