Там ведь турки засели по милости зол,
Одолевших когда-то народ византийский, –
Да ведь это ж для всех православных позор!
И, наверное, крест –
И по чести российский.
Ох, и много родная земля наплела
Былей-небылей, сказочных нитей-наитий
Насквозила!
Как мать, за собою вела
В дали святожи́тий и простецких прожитий.
Да и то: Дар-гора не одна ведь была
Вручена царски-щедрым указом посаду:
Много раньше Царица Небес придала
Святоцарское Имя поволжскому граду.
И – невидимо! – Имя во граде живёт,
И мольбы о распятых соборах поёт.
…Вот Царицын вернул Александров собор –
Не вернёт ли очам царица́нским отраду,
Обратив долгочаемый взор на Босфор:
Не пойдёт ли с крестом Православным к Царьграду?
2019
Нараспев
По Волге, как вечность, тянулась баржа –
Как целые годы!
И зноем, которым томилась душа,
Туманились воды.
Мы с чайкой-кричайкой со взгорка песка
Баржу провожали –
Ничью!
Не с того ль вдруг вскружила тоска
Песчаные дали?
С того ли, с сего ли потух окоём,
Вскипела окрестность,
И знойную томность омыла дождём
Родная небесность.
Я чайку прикрыла ладонью на миг,
Она встрепенулась,
Сквозь ливень вспорхнул в небеса её клик –
Ко мне не вернулась,
Исчезла за струйным нарядом дерев…
Я тоже исчезну:
К благим небесам возлечу нараспев
Сквозь мокрую бездну!
2019
Аспара́гус[7]
Высверкнул солнца абрис –
Тонко вскипел парус,
Волны пронзили борт
С именем «Аспарагус» –
Яхта помчала в порт!
Там, в садах, аспарагус
Благостен и здоров,
Имя его что парус –
Лилия средь садов,
Даже луканька[8] – хаос
Сроду не рушил кров
Пышной лилейной спаржи:
Люди не знают слаже,
И зеленей, и глаже,
И не гадают даже:
Чья, из каких сортов,
Вестница чьих штормов,
В коих спасался парус
С именем лилии-спаржи?
Ах, ну каков аспарагус!
2019
Раскат на оке
Бальзамин
О родине, о доме – лучшем самом! –
Не позабыть: там светит свет живой,
И молод мамин голос зазывной,
И стены детской столь любимы мной,
Что не побелкой пахнут, а бальзамом,
А улица, влекущая домой,
И ныне умещается во взгляде –
От солнышка до вынянченных глин…
Ужо цветёт во встречном палисаде
Какой-нибудь хороший бальзамин,
И пялится лучистое оконце
Наивным склом на солнечный закат,
Как будто за день не хватило солнца!
И ветр стучит в калитку нараскат.
Сиротский стук не слышать невозможно –
Так древен он, так жалостно-тосклив…
Но где же пёс в тревоге заполошной,
Где летный дед с щербатой миской слив?
В зелёных снах кирпичная дорожка –
Трава, трава без проблеска цветка,
А припозднись хозяин на немножко,
Ушёл бы дом с разгульного свистка.
Но вон, гляжу, кудрявится картошка
Вкруг погреба и птичьего кутка,
Висят рябые тряпки на заборе –
С нужды, поди, не взыскивает тать…
Пожалуй, поздно плакать о разоре
Земли – и рано вечность призывать.
Жива ведь Русь от веку и доныне,
Не зря лечу я в праздничном поплине
В домашнюю бальзамовую даль
С мечтою о хорошем бальзамине!
А сей цветок не жалует печаль.
2010
Сухари
Хвала ржаному караваю
До малых крошечек его!
Я хлеб жую да поживаю
Внутри народа моего.
Навряд какая перенова
Спугнёт задиристость кваска!
А щей святая установа,
Где и картошечка пухова,
Где и капусточка хрустка!..
Хватало б только мисок-ложек,
Лилась бы брага в скобтари,[13]
Но для житейских переможек
Всего нужнее сухари
И ладны с ними, и привычны
Любые хоженья-труды: