– Вставай и иди за мной, – приказал рыжий и вышел, оставив решётчатую дверь распахнутой. – И не отставай. Терпеть не могу, когда меня задерживают.

В смятении Ро предпочёл бы, чтобы его побили, чем заставили шевелиться. Но путь на свободу был один и начинался точно не на полу глухой камеры.

Опасаясь развалиться на части, пленник поднялся по стене и сделал несколько осторожных шагов. Для упавшего с большой высоты он был до неприличия целым, но вряд ли на нём нашлось бы живое место. И он заковылял, подтаскивая левую ногу. Бедро кололо судорогой, колено еле сгибалось. Больше по крышам ему не побегать. Уж точно не в ближайшие месяцы, а столько ему не прожить. Закралось подозрение, что он тащился на одной лишь горячности, и как только остынет – рухнет на землю и, наконец, издохнет.

Рамиф не торопился, но всё равно шёл достаточно быстро. На правах мучителя мог себе это позволить. До выхода из тюрем он ни разу не обернулся. Ро хватался рукой за решётки и только тем и держался, но потом пришлось сцепить зубы и полагаться лишь на собственные силы.

Коридор закончился провалом в зал. Двое человек сидели за столом, но почтительно встали при виде сида. Крепкие лбы бандитского вида – оба кутались в синие шерстяные плащи и запоздало сунули под них кожаный стаканчик и игральные кости. Небрежным взмахом руки рыжий велел им отставить. Он продолжал идти вперёд, к следующему проходу-провалу. Такие высокие потолки могли быть только в каких-нибудь замках. Стены из гладкого камня казались сплошными, словно то не полированные плиты, а цельная скала, внутри которой выбили помещения.

Зал, новый зал, коридор, широкая винтовая лестница. Изощрённая пытка даже для здоровых ног. На новом пролёте начинались длинные окна с прозрачными стёклами толщиною в кулак. За ними кружилась густая метель, швыряясь огромными хлопьями и пытаясь залепить ими обзор. Ро застыл на площадке, не веря глазам. Ну какой в Халасате может быть снег? Он и в Алуаре-то случится не раньше, чем через два месяца. И то будет лёгкий мороз со скудным инеем, а не пурга, способная хоронить города.

– Пошевеливайся! – прикрикнул Рамиф.

Злить его хотелось всё меньше. А куда отсюда бежать? И зачем? Чтобы замёрзнуть насмерть, и тело никогда не нашли? Не стоило связываться с колдунами!

Стопа, голень, бедро, рёбра, локти, плечи, голова – всё скулило и надрывалось. Боль убивала любые порывы и чувства, но только не упрямство. Упасть, значит, сдаться. Только идущий достигает цели, находит выход. А если выхода нет, ну так что же? Не поищешь – не узнаешь. Жаль только лестнице нет конца.

Навстречу спустились двое алорцев – осанистые и беловолосые – и, поравнявшись, слегка склонили головы перед сидом, а потом уставились на сородича в искреннем недоумении. Сказать им было нечего. Ро пожелал провалиться, но сделал вид, что в упор их не видит, и постарался хромать незаметнее.

Через ещё два пролёта лестница всё-таки кончилась. Снова коридоры и залы с бескрайними окнами, за которыми кружился всё тот же снег, а вдалеке светлели горные вершины.

– Где мы? – решился спросить пленник.

– На острове Мглад. Вряд ли ты о таком слышал, – ответил Рамиф.

Не слышал и не читал. Уж точно бы запомнил. Погода пугала и изумляла, но здание казалось не менее возмутительным. Пока что не встретилось ни одной ставни, ни одной щеколды, и даже дверей в этой нескончаемой крепости не было. Если попадался проход, то стена просто прерывалась дырой от пола до потолка. Вряд ли кто-то так решил сэкономить на рамах и арках, ведь всё остальное не имело изъяна.

– И как долго я был без сознания? – вслух прикинул Роваджи.