– Не это ищете, Василиса?

Перед лицом возникли ключи со смешным брелком. Мурзаев, дразня, держал их на кончике пальца. Напряжение между нами исчезло, словно воздух из лопнувшего шарика. Мне стало немного неловко, но виду я не подала.

– Спасибо, э…

– Кирилл, – подсказал он. – Поверить не могу, Милая, вы орали на меня, как сумасшедшая, и даже не запомнили мое имя.

– Не волнуйтесь, ваш облик навсегда отпечатался в моей памяти. Я запомню вас как самого плохого шефа.

– Все еще кусаетесь? – усмехнулся он, игнорируя мои подколы.

– Что вы, я сама невинность! Безобидное создание небес…

– Пока вас не начнут гладить против шерсти, – заметил он. – Вы больше похожи на чертенка. Думаю, если досмотреть вашу сумку, там найдется плетка, а если приглядеться к волосам, то точно пробиваются рожки.

Он провел рукой по моей голове, шутливо ища доказательства своим словам. Я быстро отстранилась и парировала:

– Рожки мои не трогайте! Я столько лет притворяюсь милой, а вы собираетесь рассекретить меня в первый же рабочий день. Да, есть грешок. Завожусь и разгоняюсь не хуже вашего Aston Martin. Но это вы должны были понять еще в баре.

– Действительно, как я не догадался. Вспыльчивая, но и остываете так же быстро, как загораетесь.

«Не босс, а психолог», – хотелось съязвить мне. Но он бережно вложил ключи мне в руку и добродушно произнес:

– Василиса, бросаю вам вызов! Если выиграете, двадцать пропусков – ваши.

– Тридцать! – нагло выпалила я.

Знала, что перегибаю, но раз уж он пошел на уступки, почему бы не рискнуть? Кирилл рассмеялся. Его смех был таким заразительным, что я не удержалась и улыбнулась в ответ.

– Чувствую, с вами не будет скучно. Двадцать! Не наглейте. Я еще не простил вас за крики. И предупреждаю, это был первый и последний раз! – Его низкий голос с насмешливыми нотками снова пробудил во мне странный трепет.

– Хорошо. И в чем заключается вызов?

Он посмотрел в сторону своей машины, стоящей на парковке. Нажал на кнопку пульта, и она ответила низким рычанием и светом фар, словно подмигнула хозяину. Затем он кивнул в сторону моего мотоцикла:

– Выезжаем отсюда на автомагистраль. Едем до первого съезда и обратно. Если приедете первой на своем двухколесном счастье, победа за вами. Работа и двадцать пропусков – ваши.

– А если проиграю? Устроите мне публичную порку со скандальным увольнением? Решили потешить свое самолюбие, и на моем примере показать остальным, как не надо?

– Ох, Василиса, что вы все порки страшитесь? Или это какой-то скрытый намек на ваши тайные желания? – парировал он, нагло улыбаясь.

– Очень смешно! Вот когда я выиграю, посмеюсь вместе с вами.

– Если проиграете, пойдете ко мне в рабство.

– Надеюсь, не в сексуальном плане, – съехидничала я.

– Будьте спокойны. В этом плане вы меня совершенно не интересуете. Мне нравятся женщины постарше, с утонченным вкусом, в элегантной одежде. Интеллектуалки, любящие оперу, а не невыносимые подростки-переростки с рожками в волосах.

– Другими словами, вы предпочитаете унылый изюм, а не свежий виноград.

– Только вы могли выдать что-то подобное, – снова рассмеялся он. – Вы упомянули о своей дружбе с Андреем Сергеевичем. Станьте и мне другом. Будьте моим мостиком между мной и коллективом.

– Вы хотите сделать из меня шпионку? – возмутилась я.

– Нет, несдержанная моя. Я хочу, чтобы вы помогли мне наладить отношения с коллективом. Я должен смотреть на все с разных сторон. Это новый опыт, и я ожидаю, что он будет успешным.

Чем я рисковала? Да ничем. Кирилл Мурзаев не выглядел ужасным снобом, а сейчас дал мне шанс отвоевать свою позицию.

– Вызов принят! – уверенно заявила я и протянула руку для рукопожатия.