– Согласись, друг, они у неё просто потрясающие, – он жадно облизывает губы и издаёт что-то типа сдавленного стона.

– Ты поганый извращенец, – бросает ему Тесс и закуривает.

– Почему сразу извращенец, детка? – говорит Майкл. – По-моему, всё естественно. Глупо было бы думать по-другому. Я ведь не первый день тебя знаю, Тесс.

Мне понемногу начинает нравиться, как далеко заходит этот фарс. Слова Майкла звучат не иначе, как реклама и возникает нестерпимое чувство посмотреть на грудь Тесс. Прямо сейчас. Но я, однако, воздерживаюсь и продолжаю молча улыбаться.

– Это здорово! – продолжает Майкл, – это очень здорово! Мне надо написать о вас песню, обязательно, – он начинает неистово размахивать в воздухе руками.

– Началось, – негромко произносит Тесс, закрывая лицо рукой.

– Вот, я уже придумал строчку куплета, зацените: «парень закрутил интрижку с мамой моего сынули, ну а я не против их романа, мне-то хули?»

Я давлюсь неудачным глотком вина, потому что чуть не смеюсь в голос.

– Вот, смотри, чуваку нравится, – говорит Майкл. – Определённо надо написать, это будет просто хит. Как там тебя?

– Рен, – напоминаю я.

– Рен и Тесс, – секундная пауза, – ни Бонни и Клайд, конечно, но тоже сойдёт.

И тут он вновь замирает на мгновение, смотрит куда-то поверх меня. От этого взгляда становится жутковато.

– А поцелуйтесь, – выйдя из ступора, говорит он. – Я хочу на вас посмотреть.