Тося побледнела.

– Думаешь, он соблюдает один и тот же интервал? – спросила она.

– Сегодня узнаем, – ответила я. – Если до завтра не упадет картина, значит, не точно соблюдает, а если упадет, то соблюдает. В том, что вас хотел убить один и тот же человек, у меня нет сомнений.

– У меня тоже, – согласилась Тося.

– Вы что, епэрэсэтэ! – закричала очнувшаяся Маруся. – Шутите?! Вы же сами говорили, что картина – случайность!

– Теперь я так не думаю, – нахмурилась Тося. – Я своими глазами видела стрелу, и в шляпке моей дырка. Когда я сегодня рассказала об этом Ларисе, она рассмеялась и сказала, что дырку в шляпке я сделала сама. Боже, ведь то же самое я говорила Розе! Я бездушно над Розой посмеялась, когда бедняжка от страха была сама не своя, вот бог и наказал меня.

Тося схватилась за голову, а потом нервно затеребила крестик на груди, бормоча молитву.

– Лариса права, а вы разум потеряли! – гаркнула Маруся. – Я прямо вся с вас смеюсь. Кому может понадобиться убивать вас? Если кто-то решил над вами подшутить, это я еще пойму, а в убийство поверю только тогда, когда увижу ваши трупы…

На этом речь Маруси оборвалась, потому что со стороны комнат до кухни донесся грохот. Мы, расталкивая друг друга, вырвались из двери, в которой застряли по причине чрезвычайной спешки, и помчались в зал.

Тщательные обследования показали, что все предметы стоят на своих местах.

Мы дружно переместились в спальню и, кроме разобранной кровати, ничего интересного не увидели.

В Тасиной комнате тоже не было никаких разрушений. Мы изумленно переглянулись.

– Что же это было? – растерянно спросила Тося.

– Я прямо вся слышала грохот, – гаркнула Маруся.

– Картина! – закричала я. – На этой стене висела картина! Где она?

Действительно, над письменным столом Таси всегда висела вполне приличная копия картины «Бурлаки на Волге». Тася еще любил по этому поводу шутить, что картина – копия с той жизни, которую устроила ему Тося. С ним я абсолютно согласна: жизнь его действительно нелегка.

– Картина! – закричала Тося. – Куда делась картина?

Мы дружно упали на пол и заглянули под стол – там лежала картина. Рамка разбилась вдребезги, и бурлаки тянули лямку уже на полу.

– Бедный Тася! – запричитала Тося. – Что было бы с ним, если бы он сидел за этим столом?

– Так на кого покушаются? – деловито осведомилась Маруся, тщательно пережевывая зацепленный на ходу бутерброд.

Минут пять мы говорили хором, а потом как по команде замолчали и задумались. Первой нарушила молчание Маруся.

– Надо срочно ехать к Розе, – гаркнула она.

– Зачем? – удивилась я.

– Чтобы посмотреть, жива ли она, – пояснила Тося.

– Нет, к Розе ехать не надо, – с волнением воскликнула я. – Бедняжка с большим трудом успокоилась, а вчерашнее приключение опять всколыхнуло ее страх. Зачем тревожить Розу? Чтобы узнать, жива ли она, достаточно ей позвонить.

– Раз ее страх вчера все равно всколыхнули, то можно и поехать, – рассуждала Тося, – вот только я не знаю – зачем? Что Роза нам скажет?

– Ничего, – не переставая жевать, ответила Маруся. – Но мы будем все вместе думать и сопоставлять.

Раз дело такое и даже картина упала, то я прямо вся поверила: вас кто-то хочет убить. Грохнуть. И вас, и ваших мужей.

– Насчет мужей сомневаюсь, а вот в остальном Маруся права, – подтвердила я. – Хорошо, поехали к Розе. Тося, захвати свою шляпку.

И мы отправились к Розе.

– Роза, ты только не падай, но в Тосю тоже стреляли, и сегодня у нее сорвалась со стены картина, – с ходу сообщила Маруся, после чего Роза сразу упала. – Я бы тоже прямо вся умерла, если бы на меня покушались, – заверила Маруся, перешагивая через Розу и направляясь на кухню.