Интересный ответ на этот вопрос даёт, по нашему мнению, американский исследователь Б. Анселл[75], выдвигающий и обосновывающий идею необходимости выбора в рамках «трилеммы» между степенью покрытия расходов на высшее образование, уровнем государственного субсидирования и общей стоимостью общественных затрат на вузовскую систему. Правительства могут достигнуть в лучшем случае только двух целей: массовое высшее образование, полностью субсидируемая государством система и система, на которую расходуется не более 1,5 % ВВП. Соответственно, приходится делать выбор между тремя возможными моделями. Первая модель – частично частная – является результатом политического выбора в пользу массового, частично частного и относительно недорогого высшего образования. Вторая модель – массовая государственная – формируется в результате предпочтения массовой, полностью государственной, но дорогостоящей системы высшего образования. Наконец, третья модель означает сохранение приверженности недорогой, финансируемой полностью государством, но элитистской по своей сути системы.

Продвижение по пути массового высшего образования требует преодоления потенциального вето со стороны тех, кто хочет заблокировать проведение соответствующих реформ. Так, в Германии, где контроль над высшим образованием осуществляют земли (т. е. субъекты федерации), попытки сохранения элитистской модели базируются на сопротивлении институциональным изменениям.

Там, где переход от элитистской модели к массовой возможен, его форма, как правило, зависит от партийной политики. Переход к частично частной системе чаще всего происходит в ситуации нахождения у власти левого правительства, поскольку оплата образования трактуется как более прогрессивный вариант использования государственных средств, чем в случае полного субсидирования высшего образования. Соответственно, выбор в пользу массовой государственной системы более вероятен в условиях правления правоцентристских партий, которые могут направить растущий поток финансирования на пользу высшему среднему классу.

Весьма показательными в этом отношении являются реформы в Великобритании и различие партийных позиций по их оценке. Придя к власти в 1997 г., правительство лейбористов столкнулось с достаточно сложной ситуацией, касавшейся социального аспекта функционирования высшей школы. С одной стороны, качество преподавания и исследовательской работы в университетах страны начало ощутимо снижаться, с другой – при том, что общая численность студентов увеличилась и перевалила за треть всех молодых людей, принадлежавших к соответствующей когорте, их социальный состав изменился незначительно. Достаточно сказать, что выпускники частных школ, т. е. лишь 7 % от общего числа получивших среднее образование, составляли почти 40 % студентов 13 ведущих университетов страны[76]. Соответственно, от увеличения государственного финансирования выиграли бы в первую очередь представители высших классов британского общества, т. е. потенциальные избиратели Консервативной партии. В результате лейбористами был сделан выбор в пользу частично частной модели, поскольку возвращение к элитистскому варианту было уже невозможно. В Законе об образовании 1998 г. был предусмотрен переход к частично платной высшей школе путём введения оплаты в £1,000 в год. К 2004 г. эта сумма возросла до £3,000. При этом, однако, предусматривались гранты для студентов из бедных семей и система образовательных кредитов. Кроме того, был создан специальный департамент (Office of Fair Access), который должен был обеспечить поддержку детям из рабочих семей, стремившимся получить высшее образование. Одновременно была задекларирована цель: добиться, чтобы к 2010 г. уже 50 % молодых людей получали высшее образование.