В результате именно предпринимательский университет создаёт наиболее благоприятные условия для обеспечения партнёрских отношений между академическим сообществом и бизнесом. Как показывает опыт многих университетов, его результаты могут превзойти любые ожидания в этой сфере. Так, в США ряд ведущих университетов были основаны именно благодаря такому партнёрству. Как правило, совместно созданные учебные программы значительно превосходят по своему качеству и получаемому результату программы, являющиеся продуктом деятельности лишь одной из сторон. В качестве наиболее успешных инициатив подобного рода можно вспомнить совместную антиникотиновую программу Майкла Блумберга и преподавателей Университета Джона Хопкинса, Пьера и Пэм Олмидиар, работающих вместе с Ларри Бэкоу в Университете Тафтса по проблеме микрофинансов, и другие партнёрства подобного типа. К ним можно отнести и деятельность Благотворительного фонда В. Потанина, оказывающего реальную помощь российским университетам.

Способствуя гармонизации отношений между вузами и бизнесом, улучшению имиджа обеих сторон, повышению их инвестиционной привлекательности, а соответственно, и конкурентоспособности в рыночной среде, именно предпринимательские университеты обладают реальными возможностями решения таких проблем, как:

– несоответствие потребностей бизнеса миссии и стратегии университетов;

– несовпадение временных рамок и университетских мощностей: университет уже распределил собственные ресурсы и не имеет возможности быстрого их перераспределения в соответствии с требованиями бизнеса;

– несоответствие возможностей: университет не располагает необходимыми специалистами и/или материальной базой для выполнения соответствующего заказа со стороны бизнес-структур;

– бюрократизация: в тех случаях, когда университету необходимо получить дополнительное финансирование, его заявки могут рассматриваться достаточно долго, что опять же вступает в противоречие со сроками, устанавливаемыми бизнес-партнёрами;

– финансовые ограничения: университет не в состоянии выполнить заказ за ту цену, которую предлагает бизнес;

– устойчивость: инвестиции, требуемые университетом для обеспечения предоставления определённой услуги, не соответствуют периоду окупаемости, который устраивал бы бизнес;

– несовпадение ожиданий и целей (различие ожидаемых результатов) соглашения по вопросу будущего интеллектуальной собственности.

Таким образом, становление и развитие предпринимательских университетов даёт, на наш взгляд, реальную возможность сформировать оптимальную модель партнёрских отношений с бизнесом, что является не просто одним из конкурентных преимуществ вуза, но и необходимым фактором его выживания в условиях нарастания угроз и вызовов со стороны глобализирующейся внешней среды. В то же время важно помнить о предостережении, чётко сформулированном во «Всемирной декларации о высшем образовании для XXI века: подходы и практические меры»: «… перед самим высшим образованием встают грандиозные задачи, требующие его самого радикального преобразования и обновления, подвергать которым его ещё никогда не приходилось, с тем чтобы наше общество, которое ныне переживает глубокий кризис ценностей, могло выйти за рамки чисто экономических соображений и воспринять более глубокие аспекты нравственности и духовности»[49].

В связи с этим необходимо обратить особое внимание на одно из наиболее заметных и при этом спорных проявлений качественных изменений в положении университетов, каковым является повсеместная увлечённость различными международными рейтингами, стремление попасть в своего рода новую «Лигу плюща». В тех случаях, когда их результаты благоприятны для конкретного университета или страны, их начинают широко использовать в пропагандистских целях, а также для лоббирования в вопросе о дополнительном финансировании. Однако, как справедливо, на наш взгляд, отмечает британский исследователь С. Коллини, на самом деле они бесполезны