Я подал личную карточку. Продавец подошел к кассовой панели, на секунду вставил карту в прорезь и вернул.
– Всё! Садитесь верхом – и вперёд.
– Кредит, значит…
– Кредит.
Уходя, я увидел в стеклянной двери отражение: парень смотрит вслед странному посетителю.
Ярослав Нестеров: что тут делалось без меня…
Читая тексты на экране, я заметил, что нет ошибок, ставших привычными к началу двадцать первого века – орфографических, синтаксических, стилистических. В алфавите обнаружилась новая буква, но я быстро понял, что это буква «ё», наконец-то получившая собственное начертание. И правильно: если кириллицу можно было со страшной силой сокращать, то отчего бы её, по делу, слегка не дополнить?
Из старых журналов существовали «Техника – молодёжи», «Химия и жизнь», «Нева», «Наш современник» – но только в электронном виде. Правда, всё можно было распечатать. На смену бумаге, сделанной из дерева, пришёл синтетический бумалон – в просторечии он так и остался «бумагой».
И как-то незаметно углубился я в историю столетия, прошедшего без меня… Монитор рассказывал о крупнейших делах и событиях прошлого века. Уничтожение преступности и терроризма, политическая и экологическая стабилизация, укрощение и распад Америки, разоружение, успехи социальной и технической технологии, научные сенсации, открытие антарктов…
И к чему я уж точно не был готов: в Россию вернулась монархия. Саша не ёрничал, когда упомянул о государе…
Социальная технология тоже не могла оставить равнодушным. Я сам, Ярослав Нестеров, и был первым, кто соединил вместе эти два слова: социальная технология. А вот теперь мог узнать, что из этого получилось.
…Начальник технологической службы МВД России генерал Я. М. Нестеров в начале прошлого века воевал с существующей преступностью, но смотрел шире и дальше. Откуда берутся преступники? Общеизвестно, что все мы родом из детства. Благородный человек воспитает благородного; негодяй воспитает негодяя. Личный пример родителей далеко не всегда хорош. Исключения только подтверждают правило… И это важнейшее дело всегда, на протяжении всей истории шло самотёком. Было принято смотреть сквозь пальцы, как негодяи выращивают негодяев.
Покончить с этой неуправляемой кустарщиной! – решил генерал Нестеров. Передать воспитание детей, с самого крохотного возраста, в руки профессионалов. Только… на каких профессионалов можно было рассчитывать тогда? Учиться на педагога мог любой, сдавший школьную математику и сочинение успешнее другого абитуриента. «Заваливший» конкурс в юридическую академию или в политех относил документы в педагогический. (Уж точно! Помню тогдашнюю поговорку: никуда нет дороги – шуруй в педагоги)
Генерал Нестеров был убит. Но мысль его всей душой воспринял и подхватил преемник – Вадим Арсентьев. Россия расправляла плечи, перестраивала экономику и финансы, обзаводилась очень боеспособной армией, избавлялась от внешних зависимостей. Добивала преступность, перекрывала кислород коррупционерам и пятой колонне. Создавала достойные условия учёным, «технарям», молодым семьям. Отделяла медицину от коммерции… В какой-то момент правительство президента Арсентьева решило: пора, наконец, взяться за педагогику. И не абы как, а по-настоящему…
Я вздрогнул, откинулся на спинку кресла. Как? Правительство президента Арсентьева? Дима стал президентом? Что ж, запросто, при его-то характере. Или однофамилец? Ладно, узнаем. А пока пошли по порядку. Что там с соцтехнологией?..
Президент подал мысль: вспомнить систему дворянского воспитания. Родители не отвлекались от своих дел. Дети воспитывались няньками, дядьками, гувернантками, гувернёрами – своего рода профессионалами…