– Сейчас придём, – сказал Саша. – Тут и жить будешь, если понравится.

– Там? – кивнул я на «ящерицу».

– Нет, – хохотнул провожатый. – Ты из возраста вышел. Там! – он махнул в сторону невысоких домов впереди.

– А это что, на холме?

– Детский городок.

– Воздух чистый… – проговорил я. – А заводские трубы где? Промышленность в Сибирь переехала, что ли?

– Нет, зачем же? Всё тут. И трубы никуда не делись. Просто утратили свою гордую вертикальность. Дымят не в воздух, а в дымоприёмник конверсионного цеха. И сточные воды в этот цех текут.

– А если в нём авария?

– Тогда стоп производство. Ни шагу дальше, пока не отремонтируют. Законы строгие. Никакой пощады.

Мы вышли на широкую улицу. Улица была зелёной – слева и справа пешеходная дорожка, а посередине – бесконечный травяной газон. Точнее даже, луговина. Цвели ромашки, колокольчики, розовый и белый клевер. Гудели пчёлы и шмели, порхали бабочки.

– А где же проезжая часть? Автомобили?

– Там, – махнул Саша рукой. – За домами.

«Там» было довольно далеко. Я покрутил головой, но ничего не увидел. Не было и слышно моторов.

Навстречу шли парень и девушка. Он – выше среднего роста, в светлом спортивном костюме, с роскошными чёрными усами на продолговатом лице. Чёрные волосы коротко подстрижены. Он нёс большую полосатую сумку. Девушка была – радость', глазастая, с выразительным лицом, с классической фигуркой, в прилегающей кофточке, в юбке, похожей на опрокинутый венчик цветка – впечатление усиливал край, вырезанный широкими зубцами.

Парень улыбнулся, приветственно вскинул руку:

– Саша!

– Артур, привет! Вот, веду тебе соседа.

– Отлично! Как вас зовут, сударь?

– Ярослав.

– Меня Артур. Увидимся!

Его спутница ослепительно улыбнулась, и они ушли.

– На экспресс идут, – сказал Саша. – Ну, как тебе сосед?

– Нормальный, вполне. А девушка – его жена?

– Нет, он холостой. Но у него, бывает, ночуют девушки.

– Ясно.

Мы дошли почти до конца улицы. Дальше, метрах в ста, начинался берёзовый лес.

– Вот твоё домовладение, – показал Саша рукой вправо от дорожки.

Изгороди не было. Сквозь кружевную занавесь кустов и деревьев виднелся дом. Он не походил на привычные мне поселковые жилища вековой давности – «сундуки» с острым верхом. За кустами возвышалось нечто голубовато-серое, округлое, ребристое, со слегка заваленными внутрь отблёскивающими стенами. Нарушая стройность очертаний купола, на высоте четырёх метров протянулась изогнутая терраса с прозрачной вертикальной стеной… Мы прошли еще немного. Прямо напротив дома стояла небольшая арка с округлым сводом. На ней имелась кнопка, которую Саша нажал. В ответ зажёгся красный глазок.

– Вперед, – скомандовал Саша.

– Так красный же сигнал!

– Означат всего лишь, что тебя нет дома. Или что ты напрочь не в духе и не желаешь никого видеть. Ты как, в духе?

– Ну… Вообще-то да.

– Тогда пошли.

– А если пройти не через арку? Нигде же не загорожено.

– А это не принято.

Мы вошли в незапертый дом. Помещения были просторные; комнат, по первому впечатлению, не меньше семи-восьми. (Впоследствии оказалось – двенадцать). Саша показал, как управлять кухней, сантехникой, освещением, терморегулятором, мебелью, прозрачностью стен, выдвижными балконами, компьютером, автоматикой уборки…

– А если что-нибудь забуду? – обеспокоился новосёл.

– Памятка в компьютере. По клавише «Дом».

В одной из комнат моё внимание привлек штабель одинаковых белых ящиков.

– Что в них?

– А это твой багаж из две тысячи давнишнего года. – Саша подобрал сравнение: – Ты ехал в пассажирском вагоне, а вещи – в багажном.

– Ничего себе… – пробормотал я.

Саша сел в кресло и открыл полосатый кейс.