Сидя сейчас перед ним как провинившаяся школьница, Глаша чувствовала себя не в своей тарелке. Молчание затягивалось. Он продолжал буравить её своими синими глазами, от чего хотелось сбежать, не дожидаясь объяснения причины вызова. Стараясь не показывать своего смятения, она опустила глаза и через секунду услышала прерывистый вздох, а после он произнес:

– Глаш, выходи за меня.

– Прости? – глаза заведующей отделения акушерства и гинекологии чуть не выпали из орбит.

– Не надо отвечать сейчас, – он присел передо ней на корточки и взял холодные руки в свои. – Не торопись. Продумай. Я понимаю, что ты только вчера получила свободу, что тебе нужно осознать свое новое положение. Но я хочу, чтобы ты знала: я не отступлю. Я и так слишком долго ждал.

Мгновение и ее ладони вновь оказались на свободе, а Роман выпрямился и отступил за свой огромный стол, чему она была несказанно рада. Только это все равно не помогло адекватно и серьезно отнестись к сказанному. В голове его предложение никак не укладывалась, а мозг, казалось, и вовсе отказывался принимать эту ситуацию за правду.

– Значит, ты позвал меня, чтобы?..

– Сделать тебе предложение, – он смотрел с неподдельной нежностью.

– Ладно, – Глаша встала и направилась к двери. – Я пошла?

Рома кивнул, не сводя влюбленных глаз. На ватных ногах она выплыла из злополучного кабинета и свернула в свое отделение. Ну что ж, теперь все встало на свои места. Предположение брошенных Ромой девочек подтверждалось. Только зазнобу свою он не мог достать не потому, что она его не подпускала. Все было куда проще: Глаша была замужем. А он с замужними никогда не был замечен. Но, черт побери, если бы её развод остался тайной, то ничего этого бы сейчас не произошло. Всё, о чем Глаша сейчас могла думать – это вернуться и незамедлительно оторвать этой языкастой голову. И ничего, что её папа будет метать молнии. Она ему скажет, что Марина это заслужила и что больше Глаша с ней работать не будет! Глафира буквально бежала по коридору, пока память, как заезженная пластинка, выдавала то влюбленные глаза главврача, то постоянно довольное лицо её медсестры.

– Марина Витальевна, – едва сдерживая гнев, вкрадчиво начала Глафира Ростиславовна, когда девушка появилась в поле зрения.

– О, Вы вернулись! – она, как всегда, лучезарно улыбалась. – Идем быстрее, там какая-то комиссия приехала, а вдруг к нам придут.

– Не придут, – тут же пресекла Глаша дальнейшее разглагольствование не по делу. – Меня бы предупредили.

– Ясно, – она все так же улыбалась. – А почему тебя Рома вызывал?

– Рома? – Глаша даже забыла, что собиралась на нее спустить всех собак. Ничего себе! Этот «Рома», между прочим, в два раза ее старше, да еще и является боссом ее босса.