– Выключи это! – неожиданно закричал Колесников и стал отбирать у девушки телефон, к которому были подключены наушники.

– Ты, чё, совсем сбрендил, в натуре? – разозлилась Марго. – В бубен давно не получал?

Сидевший напротив и мирно дремавший незнакомец вдруг, как клещ, вцепился в горло юноши и противно зашипел ему в ухо:

– Больше никогда не делай таких резких движений. Понял меня? Иначе, пожалеешь.

Илья сидел совершенно опустошённый и обескураженный. «Надо было оставаться с байкерами, – внезапно подумал он. – Я бы мыл им мотоциклы, бегал за пивом и сигаретами. А не ехал бы сейчас с этими ублюдками непонятно куда».

Но тут пассажиры начали вставать со своих мест и двигаться к выходу.

Когда компания вышла на платформу Казанского вокзала, юноша чуть не заплакал. Он снова оказался в своей любимой Москве, в которой родился, и по которой скучал в Кучугурах. Марго крепко взяла Илью под руку и, улыбнувшись, подмигнула:

– Не дрейфь, красавчик, прорвёмся.

Незнакомец шёл впереди, не оглядываясь. Они спустились в метро и доехали до станции «ВДНХ». Колесников не стал говорить, что хорошо знает этот район, так как чувствовал себя очень некомфортно, потому что он никогда не общался с такими людьми, во-первых. А во-вторых, на нём была надета чужая давно нестиранная одежда, в которую его заставили переодеться в «Удельной». Пока они ехали в электричке, Илья не обращал на это внимания. Но оказавшись в городе, где он жил и учился в университете, ему стало стыдно за свой внешний вид.

Наконец, они остановились возле старого девятиэтажного дома, построенного буквой «Г», молча поднялись на последний этаж и оказались в просторной, но очень неухоженной двухкомнатной квартире.

– А чья это квартира? – опасливо осматриваясь, спросил Колесников.

– Не боись, моя, – смело проходя в комнату, сказала Марго.

– Ты гонишь, – не поверил Илья.

– Ну не совсем моя, конечно, а моих родителей, – плюхаясь на диван и закуривая, ответила девушка.

– А родители твои где? – не успокаивался юноша.

– Ты, это, харэ тут допрос устраивать, – наконец, снова заговорил незнакомец.

Илья вспомнил его сильные пальцы на своём горле и быстро перевёл разговор.

– А ты до сих пор не представился. Какое у тебя погоняло?

Девушка засмеялась.

– Клещ, а он, ничего, быстро освоился.

Колесникову, испытавшему на себе его мёртвую хватку, абсолютно не требовалось объяснять смысл этой клички, ставшей именем собственным молчаливого странного типа.

– А чё, давай мы и тебе кличку придумаем, – закидывая ногу на ногу, предложила Марго. – Может, Красавчик? А? Клещ, как ты думаешь, ему подойдёт?

– Слишком слащаво, – ответил Клещ и продолжил. – У тебя поторчать что-нибудь осталось?

– Да, осталось немного, – засуетилась девушка и достала из носка маленький пакетик. – Ты будешь? – обратилась она к Илье.

Тот отпрянул от неё как от гадюки.

– Я пас, торчите без меня.

– Марго, запри студента, чтобы не сбежал, – подал голос из другой комнаты Клещ.

– О! Точно! Ты будешь у нас Студентом, – нервно хихикая, сказала девушка и, покинув комнату, повернула ключ с обратной стороны двери.

Илья, в одночасье превратившийся в пленника, сел на диван, на котором только что сидела Марго, и огляделся.

Комната была большая с эркером вместо окна, но сильно запущенная. Когда-то хороший паркет давно вытерся и в некоторых местах, где отсутствовали паркетные плитки, темнели грязные пустоты. На старой советской мебели лежал давно неубранный слой пыли, а вдоль стены с выцветшими обоями стояли пустые разнокалиберные бутылки.

Сбежать с девятого этажа ещё никому не удавалось, поэтому Колесников, положив под голову потёртую диванную подушку, попытался заснуть. Часы на стене показывали десять часов вечера.