[11]

Герой этой истории – Гордон Опп, бывший гей, женат уже 20 лет, отец троих детей. Он получил степень магистра по психологическому консультированию и уже несколько лет ведет группу для мужчин, которые преодолевают свою гомосексуальность. Послушаем его рассказ.

Где-то в шестом-седьмом классе я понял, что мне нравятся мальчики, а не девочки, и меня это сильно встревожило. Но поговорить тогда мне было не с кем, и я просто скрыл свое страшное открытие.

По крайней мере, меня не вынудили думать, что проблемы не существует. Я был верующим христианином, признавал христианскую мораль и поэтому воздерживался от контактов с другими парнями до двадцати одного года. Правда, так и было – я провел три года в колледже, не вступая ни в какие отношения. А потом меня настиг первый опыт, который оказался, как это случается со многими гомосексуалистами, потрясающим… как будто ты жил в пустыне без воды две недели, и неожиданно набрел на оазис. В этом желании было что-то непреодолимое.

Я барахтался в гей-жизни с 21 до 25 лет, в это время у меня было множество однодневных связей. Я участвовал в сексе в парках. Случались и долговременные «истории» – может, три, – которые длились несколько месяцев. На протяжении всего этого времени я был очень подавлен из-за двойной жизни, которую вел. Я никогда не получал удовлетворения от отношений, сколько бы они ни длились, терял интерес через какое-то время даже к тем мужчинам, которые были гораздо привлекательнее, чем я.

Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что именно гомосексуальность значит для меня, хотя у разных людей этот опыт несколько различается. Она была попыткой удовлетворить с помощью секса совсем другие потребности: жажду принятия, желание чувствовать себя одним из парней, стремление к сочувствию и пониманию мужчин. Что интересно, сейчас-то я осознаю, что те гомосексуальные желания, которые во мне еще остались, почти не имеют отношения к сексу. К примеру, смотришь на парня, и если зайдешь так далеко, что представишь его обнаженным – хм, сейчас такая мысль была бы мне неприятна. Но есть кое-что еще… Я бы хотел, чтобы он подошел ко мне, пожал руку, уделил мне внимание.

Тогда, в молодости, я не понимал этой динамики. Сегодня я вижу, что чувства меняются, и когда ты не понимаешь, что за ними стоит, это похоже на какое-то волшебство. За фокусом интересно наблюдать: ты смотришь снова и снова – пока не разгадаешь, и тогда волшебство исчезает. Так же и с чувствами – когда ты понимаешь, что стоит за «фокусом», воодушевление куда-то пропадает. И во влечении уже нет никакого волшебства.

Так же я представляю себе и гомосексуализм. Я вижу мужчину, который мне нравится, но я за ним не пойду, потому что знаю «фокус», то есть понимаю, что мой интерес – лишь игра воображения, и за впечатлением стоит иллюзия. У меня есть логическое понимание того, что этот шаг не принесет удовлетворения. Если ищешь любых встреч только для секса, ничего, кроме отрицательных последствий, не получишь. Но есть еще кое-что.

Я осознаю, что весь опыт такого рода – подделка. Когда ты это понимаешь (а у меня есть личный опыт многократных попыток на протяжении четырех лет), многое меняется.

Психолог Элизабет Моберли[12] рассуждает о том, что неудовлетворенная потребность в любви со стороны людей своего пола порождает проблему влечения к ним. И дружба помогает удовлетворить эти нужды. Я открыл для себя, что когда у меня завязываются крепкие, дружеские отношения с нормальным мужчиной, который мне нравится, я могу очистить эти потребности от сексуального влечения. Я могу удовлетворить их таким образом, что мне будет приятно.