С этими словами она махнула рукой вдаль. Там, чуть в стороне от остальных, виднелся небольшой старый домик, в котором жила их подруга Степанида со своей теткой Варварой Филипповной.

Любаша и Надя, подхватив под руки недовольно заворчавшую Марьяну, опрометью бросились к домику Степы, – и вот уже Любаша стучала в маленькое окошко. Занавеска отодвинулась, и в окошке показалось лицо Варвары Филипповны. Она шутливо погрозила девушкам кулаком, затем отвернулась и махнула кому – то рукой. Через минуту раздался громкий скрип двери, и за невысоким забором показалась фигура Степаниды.

– Наконец – то! – отпирая засов на калитке, радостно воскликнула она. – Проходите, проходите! Ой, тетя Варя, ты уже уходишь?

В дверях показалась Варвара Филипповна, закутанная в полушубок и несколько пуховых платков сразу.

– А чего оставаться? Тем более в хате холодно, аж зубы сводит! Здравствуйте, девочки! – приветливо обратилась она к подругам. – Долго не засиживайтесь, а то совсем замерзнете. А может, все – таки передумаете?

– Не передумаем! – решительно ответила Надя. – Ведь такая возможность только раз в год выпадает.

– Воля ваша, – пожала плечами Варвара Филипповна. – Ну, я пойду. – Она бочком протиснулась мимо подружек, закрыла за собой калитку и вскоре скрылась в темноте.

– А к кому твоя тетя пошла – то? – поинтересовалась Марьяна, вслед за остальными девушками входя в холодные сени.

– Да к Прохору, брату Василия – печника, – небрежно бросила Степка, распахивая вторую дверь. – У них там гулянье намечается, много кто там будет.

– И Василий тоже? – спросила Любаша. – Наверняка что – то снова учудит. Ой, как холодно – то!

– Про Василия не знаю, – ответила Степа. – Да не раздевайся ты, днем ведь последний раз печку топили! Ух, и ругалась же тетя Варя из – за холодрыги этой! Почему, ты думаешь, она так быстро убежала?

– Да уж понятно теперь, – улыбнулась Надя. – Но не думаю, что Варвара сильно рассердилась, она же добрая.

Степанида ничего не ответила и молча прошла в соседнюю комнату. Вскоре она вернулась с четырьмя свечами в одной руке и спичками в другой. Протянула спички Любаше и сказала:

– Зажигай, а я свечки подержу.

Небольшую комнату озарило четыре тусклых огонька. Девушки взволнованно и испуганно переглядывались, не решаясь что – либо предпринять.

– Кто будет первым? – разорвал тишину тоненькой голосок Марьяны.

– Давайте я, – сказала Любаша. – Степа, напомни, что делать нужно?

– Подойди к печи, открой дверцу и задай свой вопрос. Затем слушай, что тебе ответят, – шепотом сказала Степанида. – Если ответа не будет, можешь задать другой вопрос.

Любаша молча протянула свою свечу Степаниде. Медленно подошла к печи, вздохнула и села на колени перед дверцей.

– Хорошую печку Василий сложил, прочную, – невпопад сказала она. – Никакая нечисть через нее не пролезет. Ну ладно, – резко выдохнув, она рывком распахнула дверцу и приблизила свое лицо к темному проему. – Силы могучие, силы высшие, ответьте мне, сосватают ли меня за Ваньку – помощника кузнеца? – дрожащим голосом спросила Любаша.

Четыре девушки замерли в ожидании ответа. Не слышно было даже чьего – либо дыхания. Любаша бросила быстрый взгляд на своих подруг, затем вновь уставилась в темноту печи. И вдруг раздался голос – тихий, едва слышный голос, идущий, казалось, из самого сердца печи:

– Тимофею, Тимофею сосватают….Тимофею…

Любаша отшатнулась от дверцы, затем быстро вскочила и кинулась вон из комнаты. Марьяна, Степа и Надя, бледные и дрожащие, молча смотрели друг на друга.

– Я… я пойду… успокою ее, – чуть слышно произнесла Надя и мелкими шажками двинулась к двери. – Тимофей, Тимофей, кому он нужен, дурак этот, – пробормотала себе под нос она.