Кел похолодел от напряжения. Она же это не серьезно? Может для Эль раньше это все и было лишь книгой, но отныне она сама в ней. И собравшиеся за одним столом короли более чем реальны.

– Что ты сказала, милочка? – нет, старик не ослышался. Но лучше бы Эльсе прямо сейчас прикинуться дурочкой. Вон, даже девушки с драгоценными ушами притихли в ожидании.

– Камни, несомненно, очень красивые, но они не подходят Вашим дочерям. Они же действительно Ваши дочери?

«Какой там. Это же Эльса, – мысленно хлопнул себя по лбу Кел. – Мисс «Не отступай, иди до конца» и «Я не могу подыграть дуракам».

– Да-да, конечно, – быстро протараторил старик, сбитый с толку внезапным бестактным вопросом. Он в одночасье растерял всю свою суровость перед лицом загадочной незнакомки, которая, к тому же, неизвестно к чему вела.

– Камни тоже имеют свою иерархию, как и люди. И дело не только в драгоценности, а в символизме, – Эль говорила спокойно, и даже умудрялась ковырять понемногу в своей тарелке.

Она больше не паниковала. Она расслабилась. И вовсе не замечала, как все за столом жадно следили за каждым ее движением.

– Камни, что на Вас надеты никак не вяжутся с королевским чином. Аквамарин помогает преодолевать препятствия, освобождать. И, как по мне, больше подходит защитнику, воину. А аметрин помогает избавляться от хаоса, концентрироваться. Как у Вас это называют? Работа с бумагами?

– Книгочеи, – подсказал король.

– Точно.

Наконец, она поймала на себе взгляд Келероса. Тот выглядел довольно странно. Его губы были сжаты в плотную белесую полоску, что делало принца похожим на зверька.

– Что-то не так? – спросила Эль шепотом, но из-за повисшей тишины ее голос прозвучал довольно громко.

– Как Вам сказать… – начал старик, который продолжал думать, что каждое слово Эльсы было обращено в его адрес.

– Истинная принцесса, – перебил его король.

– Что?

– Да полно тебе, Уильям! – король рассмеялся, вмиг разряжая накалившуюся до опасной температуры обстановку. – Ну не угадал ты с цацками, ну что поделать. Возраст, я все понимаю. Ждешь, когда наконец найдется достойная партия для твоих птичек, чтобы передать трон. А пока все сам, да сам. Я понимаю.

– Это здесь совсем не при чем! – раздул ноздри старик. – Мы говорим сейчас об этой девушке.

– Ах, наша гостья. Я к тому и веду, Уильям. Что мы с тобой только что наблюдали? – спросил Габриэль и, не дождавшись ответа, продолжил. – Дружескую беседу. Мы можем подшутить, сказать все как есть. Нам не нужно преклоняться перед кем-то. Мы не боимся власти. Мы и есть власть. И к чему нам стелиться друг перед другом?

– Но она…

– И она. Ты посмотри на нее. Она похожа на нас и говорит с нами как с равными. Если ранее в мою голову и могли закрасться сомнения, то теперь я знаю наверняка. Она выросла среди высших чинов. Она смелая и гордая. Истинная королева.

– Думаешь, у них все прошло хорошо? – спросил Ивон у Гвен, когда прием был окончен, и все неспешно расползались по коридорам, рисуя сотни теней на холодных сумрачных стенах.

– Возможно. Мне изредка удавалось увидеть их. Эль казалась вполне… счастливой.

– Тебе повезло. Мне из-за твоей прически было видно разве что своды потолка, – фыркнул Ивон. – Почему бы тебе не подстричь волосы? Ты ведь так хочешь походить на парня.

– Кто тебе сказал эту чушь?

– Вокруг все шептались. Ты разве не слышала?

– Я не пытаюсь быть похожей на парня.

– Да ну? – Ивон закатил глаза.

– Почему никто не говорит такого об Эль?

– Уж она-то пришла в платье.

– Не знаю, что на нее нашло.

– А на тебя?

– Нравится тебе или нет, эта одежда будет на мне всегда. В реальном мире ни у кого не возникло бы даже вопроса. Ни у кого, – с досадой выпалила Гвен. – Даже у вас с Келеросом. Там каждый мог быть свободным, носил то, что было удобно. Брюки – лишь повод. Они охаяли бы и платье, подаренное Амиоджиной. Оно для них слишком легкое. Вульгарное. Хотя им вульгарно все, что не впивается в кожу.