Характерна здесь была реакция родителей. Мама отнеслась к затее Бориса очень серьезно и в последующем она всегда готовила его к соревнованиям, стирала и гладила спортивную форму, даже сшила ему атласные боксерские трусы, потому что это был дефицит, купить их было просто негде и, кроме того, боксерские трусы особенные: с высокой в несколько рядов резинкой, так что они почти закрывают солнечное сплетение. В этом есть свой смысл, так как удар, нанесенный соперником ниже уровня этой резинки, рефери на ринге расценивал как удар ниже пояса, а это каралось штрафными санкциями. Мать очень хотела, чтобы из ее сына получился настоящий мужчина: сильный и смелый. А отец, узнав, что Борис пошел в секцию бокса, сказал: – Физиономию набьют, и все твои занятия на этом закончатся!

Два дня до следующей тренировки Борис находился в состоянии сильного нервного напряжения, не зная, что ему делать, идти на тренировку или не идти. Все его мышцы с непривычки ужасно болели, болело и лицо, побитое на тренировке. Было страшно, так как он понимал, что очередного такого истязания он не вынесет. Но больше всего убивало другое: отчаяние от мысли, что его удел – болезнь, слабость, неспособность постоять за себя в случае необходимости, и т. д. и т. п.

Борису стоило огромного душевного напряжения заставить себя пойти на следующую тренировку. Для укрепления силы духа он даже читал биографии выдающихся исторических личностей. На второй тренировке повторилось все то же самое. Опять он дома страдал, переживал. Одним словом, так продолжалось три раза. Расчет, видимо, был такой: если сломается и уйдет, – туда ему и дорога, если выдержит, – значит, у парня есть характер, есть воля, и тогда с ним имеет смысл серьезно работать. После третьего «побоища» Бориса стали учить боксу. По поручению тренера опытные боксеры показывали ему правильную боксерскую стойку, технику различных ударов и защиты, передвижения по рингу и многое другое из арсенала боксерских приемов.

Удивительно было другое, видимо, высокое нервное напряжение блокировало боль от травмы позвоночника, а регулярные тренировки способствовали укреплению мышечной массы, которая, в свою очередь, со временем, полностью восстановила работоспособность спины, и Борис забыл о том, что такое травматический радикулит. Оказалось, что у Бориса сформировалась неплохая техника боксирования, был поставлен хороший удар, и он стал участвовать в соревнованиях как городских, так и более высокого уровня, и даже становился чемпионом в своей весовой категории.

В печати был опубликован проект Программы КПСС, в соответствии с которой партия провозгласила, что нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме, который предполагалось построить к 1980 году.17 А осенью вдруг с прилавков магазинов исчезли продукты, за хлебом выстроились огромные очереди, на основные продукты питания были введены талоны. Люди, не скрываясь, рассказывали анекдоты про Хрущева. Это было накануне освобождения его от всех постов в 1964 году.

– Вы слышали новый анекдот? – спрашивал один человек в очереди. – Нет. Расскажите. – Слушайте. На митинге выступает Хрущев. – Одной ногой мы уже стоим в коммунизме, – сказал он.

– Ну и долго мы будем так стоять враскорячку? – спросил старый большевик.

Все в очереди смеются.

– А вот мне вчера рассказали, подхватывает другой: первый секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущев посетил свиноферму. Фотокорреспонденты газеты «Правда» сделали снимки и на утро обсуждают, как же их подписать. Один предлагает: – Свиньи вокруг товарища Хрущева.

– Отклонено! Другой редактор: – Товарищ Хрущев среди свиней. – Ни в коем случае! Это же секретарь ЦК! Думали, думали… На утро вышла газета и подпись под фото: «Третий слева – товарищ Хрущев».