Не мне обсуждать плюсы и минусы этих методов, скажу только, что личный пилот и телохранитель товарища Сталина, заместитель директора Института Мировой революции Холованов Александр Иванович, агентурный псевдоним Дракон, действовал всегда только вторым способом. Холованов-Дракон не говорил, что товарищ Сталин приказал поймать Мессера, вовсе нет, – сталинскую волю Холованов превращал в свою собственную и действовал только от своего имени: мне нужен Рудольф Мессер! Подать чародея! Где Рудольф Мессер?! Поймать и доложить!

И даже не так. Ставить задачу типа «поймать и доложить» умеет каждый. Подчиненный на это через полгода ответит: доставить не удалось, так как не смогли поймать, а не смогли поймать, так как не смогли найти, а не смогли найти, ибо…

Потому приказ надо отдавать не только от своего собственного имени (больше уважать будут и подчиненные, и начальники), но и в форме вопроса. Одно дело: приказываю выкрасить забор! Другое – а разве забор еще не выкрашен?

В первом случае подчиненные будут выполнять (если будут) только то, что приказано. Во втором случае им предоставлена широчайшая инициатива действий – сами все делать обязаны. Сами себе работу должны находить. Командир только от случая к случаю интересуется: а разве оружие еще не вычищено? А разве траншея не вырыта? А разве город еще не захвачен? Кто персонально в этом виноват?..

В первом случае командир вынужден обо всем думать сам, все помнить, все учитывать, обо всем подчиненным напоминать. Во втором случае он заставляет своих подчиненных обо всем думать, все помнить, все делать без напоминаний, своими вопросами-приказами командир только доворачивает их рвение в нужное ему направление.

О Рудольфе Мессере Холованов никогда не разговаривал со своими подчиненными и задачу на его поимку не ставил. Даже в форме вопроса. Ничего страшного. Сами думать должны. Сами должны инициативу проявлять, испрашивать разрешение на поимку и докладывать об исполнении.

Холованов сел, а начальник особой группы вытянулся перед ним. Ситуация: никто из подчиненных Холованова задачу на поимку Рудольфа Мессера сам себе поставить не догадался, потому Холованов теперь был вынужден такую задачу ставить. И он ее поставил в своей обычной форме короткого напористого допроса. В каждом вопросе – не выраженное явно, но вполне отчетливое обвинение в измене Родине и великому делу Мировой революции:

– А разве вы еще не поймали Рудольфа Мессера? Удивительно. А разве Рудольф Мессер не сидит у нас в подвале? Странно. Разве вы не можете вот сейчас его разбудить и пригнать в мой кабинет? Это более чем странно. А кто, товарищ Ширманов, виноват? Вы лично не виноваты! Ну конечно, вы не виноваты! А кто же виноват? Может, я виноват? А? Я виноват? Ах, и я не виноват! И на том спасибо. Кто же тогда? Кому из своих подчиненных вы поставили задачу на поиск и поимку Мессера? Ах, вы никому такую задачу не ставили… Так и запишем. А чем, собственно, вы занимаетесь в своей группе? И не кажется ли вам…

Страшные слова о вредительстве не были еще произнесены, но на кончике Драконова языка они уже вертелись, как чертенята у сковородки с грешниками, приплясывая.

Есть еще один командирский секрет. Умный командир гнет линию по одному параметру – указывает подчиненным, ЧТО надо делать. Но не указывает, КАК.

Если командир начинает указывать, как надо делать, то указаниями своими сковывает инициативу подчиненных и берет на себя ненужную ответственность за последствия. Про то, КАК надо делать, пусть думают сами подчиненные. Путь у них головы болят. Если командир не указал способов выполнения задачи, то в случае неудачи он окажется прав: да, я приказывал это делать, только надо было действовать иначе, с умом.